На рельсе
Глава 2 - Кооператив с креслом
Около года назад?
«Уфф, где я?» — голова кружится и подташнивает.
Больничная палата, причём слишком уж задроченная. Стены выглядят жутковато, окна маленькие и на них решётки. Дверь в палату… железная?
«Понятно, охраняемая больничка. Точнее палата для не очень здоровых людей в каком-нибудь обезьяннике. Жопа! Вообще, что я тут делаю? Как я сюда попал?» — я сел на край кровати, получше осмотрелся. Другие койки все пустые.
— Э-Эй, ЕСТЬ КТО? – начал я орать на дверь, не вставая с места, надеясь, что на такой крик кто-нибудь да придет и объяснит мне, что здесь происходит и как я сюда попал.
— АУ-У-У! – продолжил я надрываться. За пять минут с момента пробуждения я стал лучше себя чувствовать.
Тут послышались за дверью шаги.
— Скажу прямо. Ты влип по-полной! – заулыбался мент, сидящий напротив меня.
— И твоя судьба в половине случая зависит от твоего рассказа мне, диктофону и бумажкам. Ну а вторая половина зависит от суд-мед экспертов и криминалистов – он посмотрел на микрофон, который стоял передо мной, а затем потянулся к диктофону, который был с его края стола. Нажал кнопку.
— Расскажите всё, что вы помните. Тот день, когда вас и ещё пару человек нашли в парке: с самого утра и до момента, когда вы очнулись в больничном изоляторе. Что вы видели и слышали, где вы были, с кем разговаривали. Любые детали важны. – вот и начал допрос следователь Дегтярёв.
Я рассказал, что было со мной в тот день с утра и до конца рабочего дня, до того момента когда я пошёл домой. Сказал что у меня нет врагов, ну или нет таких людей, которые могли меня так отделать:
— Из метро я вышел около полуночи, сразу же направился домой через парк, так ближе. А потом — я ничего не помню, очнулся уже в палате. – я пожал плечами. Хотя я и так ничего не помнил; и при воспоминаниях, какое-то странное чувство возникает. Вроде шёл в парке, и там кто-то был, потом нападение и всё – больница.
Прошло с полминуты молчания, и тут демонстративно вздохнул и заговорил мой слушатель:
— Хм, интересно. И это всё, что ты хочешь рассказать? Знаешь, твои коллеги по работе отзывались о тебе, как о человеке, который всё видит и подмечает самые мелкие детали, о человеке, которого не разыграть на первое апреля, потому, что он знает про шутку «заранее», — он немного помолчал, видимо прикидывая, что будет говорить мне дальше.
— Из метро ты вышел без двадцати двенадцать. Нашли тебя и ещё двоих утром, лежащими вместе. Примерно в десяти минутах ходьбы от метро. Следов там было на 4 человека. Следы от твоих ботинок и ещё этих двоих, что нашли с тобой; ну и четвёртый был обнаруживший вас, который и вызвал скорую и полицию. А теперь самое интересное: два мужика сейчас находятся в коме с сильнейшими обморожениями конечностей. Да и из комы они уже не выйдут, как и все твои предыдущие жертвы, с этими уже 16 человек, — тут его слова стали затихать, нет, это не он стал тише говорить, это у меня от ужаса стал слух пропадать.
Правду говорят, что при критических ситуациях кровь приливает к жизненно важным органам от не особо важных. Вот сейчас онемение охватило меня, и комната закружилась. Похоже, все 16 человек собираются повесить на меня. «Они что, собираются слить меня только из-за того что там не было свидетелей? Что происходит?»
Тут следователь замолчал, вглядываясь в меня.
— Что-то ты неважно выглядишь, в обморок только не падай, — он выключил диктофон. — Весь побелел, пойдём воздухом подышим. – Он посмотрел за меня куда-то вбок и кивнул. Тут открылась дверь за его спиной и меня вывели на воздух.
А на улице уже снег. Дворик был не большой, огороженный высокими ровными стенами с колючей проволокой на самом верху. Сопровождающую нас группу сразу отпустил Дегтярёв, и мы с ним остались стоять вдвоём на крыльце. Свежий, морозный воздух возвращал мои чувства.
С пару минут я приходил в себя и пытался осознать, что же такое происходит и что будет дальше.
— Извини, но ситуация для тебя слишком тяжёлая, за всё время появился «выживший» и к тому же оказавшийся главным подозреваемым по тем уликам что были. Наше начальство всем жопы рвёт, чтобы хоть как то с этим разобраться. Поэтому тебя так просто не отпустят, да ещё, я думаю, для тебя сейчас не действует презумпция невиновности, и на адвоката не рассчитывай. Либо ты вспоминаешь то, что тебя отмажет, либо ты «тут» надолго, – прервался мой собеседник и развернулся к двери, – У меня на счёт всего этого есть своё мнение, и оно отличается от того, что навязывает начальство. Подыши воздухом, обдумай всё и давай внутрь, я за дверью буду. – он открыл дверь и ушёл внутрь, оставив меня наедине с моими мыслями.
«Уфф, прохладно, прямо как тогда… А сколько я в отключке пролежал? Надо бы разузнать» Слегка дунувший морозный ветерок, заставил мой мозг вспомнить тот день. «Время в метро – 23:39, я вышел. Хм, было так же прохладно, и… совсем не было людей. Вот я иду по парку и… голоса. ТОЧНО, какие то три упыря появились из неоткуда! Так, получается, я вломил двоим, а третий свалил? Или как же было? Думай» Я потёр виски, пытаясь поймать мысль.
«С какого они на меня напали, обокрасть? Да у меня с собой ничего ценного не было, даже мобила из эры зарождения сотовой связи. Тем не менее, третий из них исчез, оставив своих корешей там со мной. Возможно, я отбился от двоих, а третий, видя это — свалил… Не-е, не похоже. Я бы просто дальше пошёл домой. Может последний меня и вырубил? Тогда почему он не растолкал своих, наверное не вышло и он тупо свалил. Хотя непонятно, куда все его следы подевались. И чего они хотели от меня, о чём говорил самый первый?»
«Единственное что приходит на ум, так это странный сон — именно о том нападении, как если бы меня не вырубили сразу»
Когда-то сейчас.
Проснулся я в сидячем положении, правая часть лба сильно болела. Только хотел я потереть свою больную голову, как почувствовал, что руки мои привязаны. Привязаны к ручкам от стула (ну или кресла), на котором я и сидел, привязаны были и ноги и торс, всё какой-то тканью. Шорох с боку вывел меня из не многочисленных раздумий. Посмотрев в сторону шума, я увидел нервно вздрагивающий тёмно-синий хвост с элементами розового и фиолетового, который был прилеплен к светло-фиолетовому заду. Это была одна из моих недавних преследователей. Она стояла спиной (ну или в данном случае попой) ко мне и что-то перебирала на столе, не видя, как я уже очухался.
Осмотрев ОГРОМНОЕ помещение, обнаружились пути отступления: огромная дверь и огромное окно, среднего размера камин (по сравнению с дверьми и окнами; на самом деле он тоже огромен). Окно – не вариант: за ним виднелись верхушки деревьев – значит высоко! Камин – тоже не вариант: надо сначала развязаться, чтобы пролезть в дымоход, да и нечего на крыше делать, оттуда побег только через превращение своего тела в фарш. Остаётся дверь.
Хоть окно и было закрыто, я как-то стал подмерзать. Посмотрев на себя, я ужаснулся. На мне были только ботинки, ну и между ногами и торсом (да-да, именно о том интимном месте и речь) кто-то накинул небольшое полотенце. С этим всем вспомнилась прошлая погоня: от са-амого начала и до са-а-амого конца.
Конечно, очень мило, что меня привязали какой-то тканью, а не жёсткими верёвками или чем похуже, а на «причинное» место накинули полотенце, НО задерживаться я тут не собирался. Как и не собирался проверять и выяснять для чего я тут сижу голый. Ещё раз глянув на своего пленителя, я собрался с мыслями и c силами, и стал собираться сваливать отсюда.
А вообще я не очень понимаю киношных героев: просыпаются связанные, в каких то пыточных, и подают голос в сторону своего палача: «я очнулся, ну же, чего же ты ждёшь, врежь мне по яйцам, да по сильнее или начни уже пытать меня! А то мне впадлу подумать, как сбежать отсюда без боли и истязаний»… Тьфу…
Всё ещё привязанный к стулу и перенося центр тяжести вперёд, я потихоньку встал на ноги, на носочки. Ну, или лучше сказать, я остался в сидяче-согнутом положение, а сам сильно наклонился вперёд вместе со стулом. И так, в положение фигурки из тетриса я потихоньку начал перебирать ступнями, направляясь к двери. Полотенце, прикрывающее небольшую часть меня, спало, но я медленно, тяжело, но уверенно двигался к двери, проходя мимо бубнящей себе под нос фиолетовой лошадки.
Передвигать широко расставленные и плотно привязанные ноги к стулу, оказалось труднее, чем выглядело, тем более шевелить я мог только ступнями. И заметно подустав, я менее аккуратно стал передвигать ступни, что и выдало меня. А точнее ботинки, что всё ещё были на мне. В последний «шажок» ботинок мерзко чиркнул по каменному полу.
Фиолетовая единорожка в один испуганный прыжок развернулась на 180, и уставилась на меня своими большими глазами, с расширяющимися зрачками и загибающимися ушками назад… Я же от этого прыжка, тоже слегка испугался и повернулся полностью на неё.
Вспоминая уже после всего этого, картина для Спаркл была куда более жуткая. Представляю её испуг: ищешь кое-что в бумагах, думаешь, вспоминаешь; как слышишь за собой мерзкий скрип и от испуга в прыжке разворачиваешься, вспоминая, что в комнате был ещё кое-кто связанный и ничего не понимающий персонаж, которому могло прийти в голову что угодно. Слегка запыхавшийся и немного вспотевший индивид стоит прямо перед тобой: широко расставлены руки, согнутое в угрожающее положение тело, и так же широко расставленные ноги, (ко всему этому добавить, что мой «болт» также хорошо было видно из-за всего вышесказанного; ну и слегка безумный и испуганный взгляд, что меня заметили! Ах, да! Ещё добавить то, что она НЕ заметила, что за моей спиной было кресло, всё ещё привязанное ко мне) и это дело только сильнее «подогревало»!
Секунда, максимум две! За это время всё и случилось:
Как только наши глаза встретились, я понял, что ничего хорошего сейчас не произойдёт, если она первая начнёт действовать. Поэтому я приготовился к рывку, нужно было завалить её на пол, оглушить или взять в заложники или что-нибудь ещё. Но она видимо уже прознала о моём плане и вдохнула побольше воздуха, наверное, что бы закричать. И в этот момент я прыгнул на неё. А точнее в её сторону, так и не достигнув цели — она оказалась быстрее. Отскочив назад, единорожка врезалась в стол, который взлетел вверх, разбрасывая кучу бумаги и свитков. Я же больно ударился об пол головой и чуть проскользил вперёд (Я всё ещё был в кооперативе с привязанным ко мне креслом), постепенно немного заваливаясь вбок. В этот же момент она очень звонко завопила, а в следующее мгновение я услышал, как кто-то выбивает огромную дверь. За выбитой дверью послышался перестук множества копыт, и сразу на меня накинулась куча коней. Привязанное ко мне кресло-стул разлетелось и меня резко и сильно придавило к полу множество тел, что дышать стало трудно. Люди, кони, бумага, остатки кресла – всё перемешалось. Так я снова отправился в мир снов.
Но как оказалось совсем недолго, во сне меня поприветствовал красивый женский голос и серьёзным тоном мне сказали, что чем дольше я буду спать, тем труднее мне будет вспомнить после пробуждения, что со мной было до «засыпания», тем труднее будет поверить в происходящее.
— Проснись!
— Да, да, мам, я уже не сплю. – ответил я сквозь сон.
Тут я совсем проснулся от своих же слов. И сразу чувство дискомфорта. Ощущение, как будто в одеяле запутался. Но нет. Хуже, меня завернули в какой-то КОВЁР! Паника нарастала…
— Ещё раз Здравствуй! Меня зовут Принцесса Се…
— Да, да, а её зовут Аметист, — кивнул я в сторону фиолетовой единорожки. – А теперь развяжите меня.
— Хорошо, только обещай, что просто останешься на месте и выслушаешь нас.
— Договорились, а теперь развязывайте меня!
Когда меня оперативно быстро достали из скрученного ковра, я решил, всё-таки, пойти на «сотрудничество». Мне поставили рядом кресло, точь-в-точь, к которому я был привязан и кивком одной мордахи я понял, что меня пригласили присесть. Так же мне рядом положили какие-то вещи. Похоже на одежду и рюкзак.
— Это твои вещи, — сказала фиолетовая лошадка, и слегка подумав добавила. — точнее всё, что от них осталось.
Я стал разглядывать вещи, которые мне предложили.
— Давай начнём сначала, Снова! – заговорила большая белая лошадка. – Меня зовут Прин…
— Эй, это не мои вещи! – несколько грубо прервал я её, но всё же кое-что нужно было выяснить. – Эта рваная одежда не моя, — указал я на ком одежды, что я убрал в одну сторону. – А это не мой рюкзак, я вообще его в первый раз в жизни вижу! – указал я на большую сумку «военного цвета», больше походящее на сумку-разгрузку от снаряжения вояк.
— Эти вещи были при тебе, когда мы тебя раз… — замялась на секунду «Принцесса». – А что ты вообще помнишь?
Это был офигенный вопрос!
— Помню был тяжёлый и длинный рабочий день, помню как ехал на метро домой, а потом шёл через парк домой… Кажись меня в парке гопнули и вырубили. Потом я проснулся здесь. Как-то так.
— А проснулся «здесь» — опиши.
— Ллладно. Голова жутко болела, в глазах всё плыло и двоилось, потом я увидел тебя, ты заговорила (до сих пор не верю ещё) и я совсем чуть-чуть испугался и решил немного прогуляться. Ладно-ладно, не смотрите так на меня. Я бежал от вас, а вы гнались за мной, потом прыгнул в дыру в кустарнике. Пролетел через какое-то раздевающее туманное поле, — тут я вспомнил про те тряпки, застрявшие там, которые и были ранее одеждой, видимо, которую, я носил. И посмотрел на одежду, валяющуюся у меня под ногами. «Ага, те же самые вещи». – Потом я на что-то налетел, проснулся уже здесь. Попытался по-тихому свалить, но меня заметили. Стал импровизировать, но далеко на этом не уехал. Вот и всё.
— Понятно. Тогда давай сначала. Меня зовут Принцесса Селестия. И нет, это не часть имени, это моя должность. – хихикнула Селестия. – И в первый раз ты убежал дальше.
— Меня зовут Твайлайт Спаркл! – как-то нервно ответила мисс Спаркл. (Хе-хе, буду теперь чаще над ней подшучивать, если она решила на меня дуться за что-то)
— Приятно познакомиться. А что тут собственно происходит? Где я? И что значит убежал дальше в первый раз? – высказал, давно мучащий меня вопрос.
— Всё очень просто, — начала Селестия. – Когда ты очнулся в первый раз, ты точно также испугался. Из этой комнаты ты преодолел весь дворец, выбрался в парк и практически весь успел его пробежать. Но Твайлайт и знакомая тебе статуя окончили твой «побег», — снова хихикнул принцесса. – Когда ты очнулся в парке, мы тебе рассказали о нас и где ты находишься, а на наш вопрос, о том, что ты помнишь, ты рассказал всё тоже самое, что и сейчас. Я предложила тебе помочь вспомнить через магическое воздействие, на что ты, как уже понимаешь, согласился. И всё кончилось плохо. Прости. – погрустнела принцесса.
— Мы такого совсем не ожидали, похоже, из-за магического воздействия ты забыл и ту часть с побегом из дворца и разговора с нами... – тут Твайлайт пустилась мне что-то втирать на непонятном языке.
Я же пытался выбрать хоть более менее целую одежду из тряпок, что мне принесли; чтоб не быть голым. Видимо тогда на мне были шорты и футболка, помимо нижнего белья. А сейчас из всего, что было, остались целыми только шорты.
— …Таким образом и магическое воздействие телекинезом на тебе получилось весьма не обычным, а если проще, то совсем не получилось. Первый раз я подумала, что просто промахнулась, и во второй раз результат оказался тем же, он прошёл сквозь тебя и схватил только твою одежду.
— Первый раз, когда я только начинал бежать? А второй – это тот туман в дырке? – спросил я, когда начал вникать в суть сказанного.
— Нет. Первый раз ты не помнишь, – в отличие от говорящей, я всё же услышал, как захихикала Селестия. – он был до того, как Принцесса Селестия применила на тебя заклинание для восстановления памяти, а второй уже после, когда ты уже стал убегать от нас по парку. – тут Твайлайт остановилась, давая продолжить принцессе.
— Решив попробовать сама, я поставила ловушку на основе телекинеза в ту дырку, в которую ты прыгнул. Результат ты сам почувствовал.
— Ага, в этом результате я пытаюсь выбрать целую одежду. – парировал я.
— Наши телекинетические поля и некоторые заклинания имеют уникальную расцветку. – продолжила вести беседу Спаркл; и чашку, что стояла на столе охватил фиолетовый туман. Она оторвалась от стола и полетела в её сторону. Когда чашка остановилась напротив мордочки Твайлайт, я заметил такое же свечение и вокруг её рога. – Так что, можно с большой точностью определить, кто из единорогов или аликорнов, использовал или использует ту или иную магию…
— Али… КТО? Погоди, погоди… Ты сейчас говорила про МАГИЮ? То есть настоящая магия, а не иллюзия? Хотя-я… — тут я призадумался, это меня сейчас меньше всего волновало. – Давайте всё сначала. Где я? Что вы такое? И какого чёрта тут происходит???
Селестия рассказала, где я нахожусь; А именно в замке Кантерлота, в столице Эквестрии. Что Эквестрию населяют в основном пони, кем она с Твайлайт и являются.
— В свою очередь пони делятся на пегасов, единорогов и земных пони, так же есть не многочисленные фестралы (бэт-пони), которые всё же можно отнести к пони; и единицы — аликорны. — На этом моменте две пони чуть повернулись ко мне боком и показали крылья.
— Понятно, Аликорны – это два в одном, пегас и единорог.
— Не совсем, — продолжила принцесса. – Скорее три в одном, ещё земных пони сюда добавить. Каждый подвид имеет уникальные способности: так пегасы – летают, единороги – применяют магию в чистом виде, а земные пони – имеют свои уникальные способности. Но аликорнов очень мало, до не давнего времени на планете был всего один аликорн – Я.
К этому моменту я полностью выпотрошил сумку и разложил все предметы, которые в ней были на полу. Честно говоря, я прифигел от содержания, и это слабо сказано. В ней были такие вещи, с которыми можно было выжить и в постапокалиптическом мире. Тем не менее, одна вещь мне показалась очень знакомой. Какой-то большой военный смартфон; тяжёлый и толстый, в защитном корпусе; сильно обшарпанный.
Я взял его в руки и стал рассматривать… «Флешбэки» стали всплывать в памяти. И я вспомнил, что после парка я не сразу здесь оказался.
Я вспомнил, как после парка очнулся в занюханной больнице, вспомнил, как меня перевезли в какое-то ментовское отделение и пытались повесить на меня какие-то не закрытые дела…
«Это уже хоть что-то проясняет! Значит, после нападения было ещё что-то, перед тем как я оказался здесь»
Я не заметил, когда они перестали мне рассказывать про этот мир, поэтому в помещении стояла тишина.
— Я кое-что вспомнил.
— Что-о? – осторожно спросила Твайлайт.
— То, что происходило после того, когда на меня напали в парке… в моём мире!