Яблочный Дождь

Яблочный Дождь

Был вполне себе обычный день. С утра ярко светило солнце, летали птицы. Уже который час я пинал яблони на ферме «Сладкое Яблоко» вместе с Эпплджек...
Стоп. Что вообще происходит? Кто я такой? Какого я пошёл на ферму?..
История моя, конечно, абсолютна невменяема. До попадания в Понивилль, я был вполне себе таким классическим студентом: интернет, сессия, все дела. А потом, после одной ночи, проснулся в Понивилле.
Первая мысль была: «Ну, вот и всё, братец, у тебя наконец-то сорвало крышу».
Я стал пони. Четыре ноги, копыта, хвост. Первые несколько минут я катался в траве, бегал по поляне, постоянно спотыкаясь, и хохотал, как чокнутый. Ну, то есть, я вначале так и подумал: либо я в палате дурки, либо сплю. Хотя такие сны мне не снятся...
Потом я внимательно изучил окружающий мир и себя. На моём крупе была кьюти-марка в виде бенгальского огня, сам я был вполне таким классическим земным пони. Жёлтая масть, красноватая грива.
А потом меня нашли. И началась моя жизнь здесь.
Вначале было чудовищно трудно. Я привыкал к своему новому телу. Учился пользоваться копытами, ртом. Конечно, другие пони вначале относились ко мне с подозрением. Я же не рассказывал, кто я на самом деле. Почему? А вы представьте, что к вам подходит один из ваших новых одногрупников, и говорит: «Знаешь, я вообще-то пони в теле человека, и раньше жил в другом мире. Поэтому я такой неуклюжий и боюсь тостеров». Я бы подумал, что он или шутит, или обкурился. Поэтому, я врал. Рассказал, что приехал из какой-то очень далёкой страны в Эквестрии, и поэтому, дескать, ничего не знаю о местной культуре. И что у меня какая-то мышечная амнезия, поэтому не умею нормально пользоваться копытами.
Несколько недель, и я приспособился. В основном, мне помогали Твайлайт и Пинки. Первая — из научных интересов, вторая... а кто может понять Пинки?
И если Твайлайт предпочитала меня аккуратно обучать, то Пинки предпочитала более специфичные методы. В один день она меня схватила, утащила в «Сахарный Уголок» и затолкала в ванную. Пока я соображал, что происходит, сказала, что ключ в ванной, и закрыла двери. Я просто опешил...
И следующую пару часов, проклиная всё на свете, пытался достать ключ. Он был на дне ванны, в которой плавал Гамми; в воде, покрытой мыльными пузырьками. Крокодильчик-то как раз не мешал, но вот достать мокрый, намыленный ключ со дна ванной к о п ы т а м и... Сама Пинки, кстати, всё это время сидела с Дэш напротив окна, и наворачивая попкорн, наблюдала за моими мучениями. В итоге, мокрый, весь в мыле, я достал этот чёртов ключ, и с четвёртой попытки открыл двери. Но, по-честному, это сильно помогло — я заметно улучшил хватательные навыки.
А потом началась жизнь. Оказалось, я неплохо делаю фейерверки — поэтому у меня появился стабильный способ заработка. Основным клиентом была всё та же Пинки, но иногда ко мне обращалась Мэр, ну и другие заказы бывали.
Ещё я долго привыкал к еде. Пони же не едят мяса. Я не был особым мясолюбом, поэтому свыкся с этим быстро. Крупы и овощи свободно продавались, так что я очень быстро перешёл на овсянку и картошку. И огурцы. В начале меня ещё пыталась закормить яблоками Эпплджек. Ну не мог я есть на завтрак, обед и ужин яблокопродукты. Поэтому со временем перешёл на яйца, и прочее.
И третья проблема, перерастающая в четвёртую. Мне было дико непривычно ходить голым. Я не мёрз, но старые привычки давали о себе знать. На второй неделе я заказал себе удобную жилетку. Но основная проблема была в штанах... Благодаря особенностям физиологии никто особо не светил своими прелестями, но первый месяц мне всё время казалось, что на мой пах таращатся все прохожие.
Ну и собственно, физиология. Когда до меня впервые дошло, что вокруг меня ходят голые кобылки (а это случилось в первый же день), сверкая гибкими ляжками... Сначала я был о ч е н ь рад. А потом сообразил: у меня же теперь нет рук. И пальцев. А как сбивать напряжение копытами? Вот этому меня точно никто бы не обучил (из жеребцов, по крайней мере).
И вскоре я понял, как это чёрт возьми, неудобно. Возбуждался я довольно часто, и иногда просто хотелось выть от безысходности. Изредка казалось, что стоит пойти в лес, найти дупло поудобнее, и...
Потом я нашёл способ. Помните, как Челентано в «Укрощении Строптивого» дрова колол? Там была схожая цель, и я взял на вооружение его методику. Раз в три дня ходил к ЭйДжей на ферму, и восемь часов подряд пинал яблони. После такой «работёнки» приходил домой, падал на кровать и почти моментально засыпал. Хотя, в первые пару раз переборщил, и у меня почти отнялась вся задняя часть тела. Правда, я не знал, что же буду делать зимой...
Думаю, информации я дал вам более чем достаточно. Итак, где я остановился? Ну да, ферма.
В общем, сегодня у меня не было никаких планов, просто я пришёл помочь ЭйДжей со сбором урожая. Никакого спермотоксикоза не было, а хотелось немного помочь фермерше. Хотя, признаться, мне ещё и нравилось наблюдать за её работой.
А, ну да. Конечно, мне чертовски нравились все окружающие меня кобылки. Может, это и неправильно, но раз уж я пони, то это нормально, когда тебя заводят особи противоположного пола?
Ну и конечно, моё внимание вертелось вокруг Элементов. Первой нашла меня Пинки, когда я как идиот, катался по траве, а потом познакомила с Твайлайт и всеми другими. И из-за того, что они все были подругами, мне как-то удалось примазаться к их компании. Конечно, мне было и просто весело с ними. Но, давайте будем честны: непросто дружить с теми, на кого у тебя встаёт.
Так вот, был пригожий денёк, и я пришёл на ферму помочь ЭйДжей. Я за это время как-то к ней привязался. Нет, я, конечно, привязался ко всем, но ЭйДжей была ближе всех. Твайлайт обычно задавала слишком много неудобных или непонятных вопросов. С Пинки было очень весело, но я иногда слишком уставал. Флаттершай милая, но с ней скучно. С Дэш я сразу не поладил. Нет, я могу назвать нас друзьями, но тут скорее что-то типа дружественного соперничества. То я её подколю, то она — меня. Но иногда мы с ней вместе, или втроём с Пинки, устраиваем приколы остальным. А Рэрити... Не мой социальный уровень. Зато с ЭйДжей всегда можно найти и тему для разговора, или пошутить, или ещё что.
...А ещё недавно Метконосцы учудили. Подходит Эпплблум к старшей, и сходу: «Сестрица, а откуда берутся жеребята?». Такого выражения лица я у ЭйДжей ещё не видал. Она просто губы закусила, и молчала. Эпплблум и компания тоже помолчали с пол-минуты, ожидая ответа, а потом Скуталу протянула: «Я же говорила, что не скажет. Идём, узнаем у Дэш». Тут Эпплджек сразу же как прорвало. Краснея и выбирая слова, она всё объяснила жеребятам. Те посидели с открытыми ртами, потом заверещали и убежали. Так они узнали правду. Ну а я убедился, что, в принципе, всё как и у нас. Любовь, свидания, обмен жидкостями. Все дела.
... Я опять ушёл от темы. Так вот, работаем мы, а ЭйДжей жалуется на сестру.
— Понимаешь, её всё сложнее контролировать. Понимаю, такой возраст, но просто не представляю, какой вредной она станет, когда ещё чуток повзрослеет. А потом начнёт бегать по жеребцам. Сейчас слушается только Макинтоша. Я ей вообще не указ.
Я большую часть времени кивал и поддакивал. Бывают моменты, когда кому-то нужен банальный слушатель. А потом начался разговор, решение которого и привело меня к тому, что... А, сами поймёте.
Итак, Эпплджек. Загрузив очередные яблоки в телегу, она спросила меня:
— Ну что, собираемся?
Я удивился, так как было ещё очень рано, да и деревьев мы отряхнули довольно мало.
— Да ну, тут же очень мало. Давай ещё.
— Потом продолжим.
— Да ну, зачем тогда вообще начинали?..
Сбор урожая продолжился. Она молчала некоторое время, а потом снова начала болтать:
— Да вдобавок со вчера сестрёнка со мной не разговаривает. Как будто я её предала, или ещё что.
— Скоро успокоится. Дети быстро свыкаются с такими вещами. Она-то, наверное, думала, что тут замешана магия. Дай угадаю, биологию они не проходили?
— Не, она только в следующем классе будет. Да ну, такие вещи должны рассказывать в семье. Черили конечно молодец, но эта не вещь, которую можно изучать в школе.
— Ну почему? Это же вполне естественно.
Вообще, мы довольно давно преодолели «скользкие» темы. Мне было достаточно рассказать пару сальных анекдотов при всей компании. Твай обычно долго думала, потом краснела и хихикала, Флаттершай просто краснела, ЭйДжей пускала пару смешков, а Пинки с Дэш сразу же принимались ржать, как лошади... ну, то есть, хохотать. Рэрити же выписала мне пару пощечин, после чего я такого при ней не рассказывал.
— Ну, я ещё хочу, чтобы Эпплблум не думала, что это только всякие скачки в мозгу и ниже живота.
— В смысле?
— Хочу, чтобы сестрёнка понимала, что без чувств не стоит заниматься подобными вещами.
— Согласен.
Спустя пятнадцать минут фермерша снова приостановилась.
— Не, собираемся.
— Куда ты так торопишься?
Она молча ткнула копытом в небо. Я вылез из-под очередной яблони и задрал голову. Похоже, я сильно увлёкся работой, и не заметил, что как-то довольно резко посмурнело и набежали тучи.
— Вот почему. Ты как пропустил объявление о том, что сегодня ливень запланирован? То-то я удивилась, почему ты пришёл сегодня.
— И что делать будем?
В ответ громко бахнула молния, и пошёл дождь. ЭйДжей нахмурилась и крикнула:
— Дуй за мной!
Мы стартуем с места, я бегу за ЭйДжей. Потемнело как-то слишком резко, и дождь лупит так, словно его не будет ещё полгода. Так или иначе, я бегу, размазывая по морде крупные капли, и стараясь не потерять из виду виляющий зад... то есть, хвост ЭйДжей.
Вскоре мы добрались — но не до дома, а до сарая, стоящего невдалеке от садов. В нём обычно лежало сено для кормления скота.
Я зашёл за ЭйДжей и закрыл двери. Было темно. Я слышал, как она отряхивается. Потом зажглась лампа.
— Мы тут, наверно, застрянем. Дэш говорила, что дождь будет долгим.
Я пошёл в угол, к крупному стогу, и уселся на него, предварительно отряхнувшись. ЭйДжей сняла промокшую шляпу и распустила волосы. Я невольно залюбовался этим зрелищем. Мне всегда нравились подобные вещи. Такой вид придавал ЭйДжей больше естественного шарма.
— Ты на что уставился?
Она буравила меня зелёными глазами, отблёскивающими в неярком свете лампы.
— Так, задумался...
Вообще, как-то странно это. Не опасно ли держать масляную лампу в деревянном сарае, заполненном сухим сеном?
— Снимай жилет.
А? Что она сказала? Какое-то слишком быстрое развитие событий.
— Извини, что?
— Я знаю, что у тебя странная привязанность к одежде, но ты промок, так что снимай его!
А, да. Такое предложение вполне логично. Для пони без штанов. Я молча стащил жилет, и протянул его Эпплджек. Та повесила его на один из многочисленных гвоздей на подпорках сарая.
— Ну что, чем займёмся, напарник?
— Поболтаем?
— Давай. Как твои ожоги?
Ну да, недавно я пробовал немного изменить формулу моего самодельного пороха — его, кстати, в Эквестрии нету. Итог — преждевременная детонация и обгоревшие волосы (в смысле, грива), а также шерсть на передних ногах. Правда, Твай потом напоила каким-то зельем и всё отросло за одну ночь, но ощущения были... не из приятных.
— Отлично. Я уже зарос. И теперь знаю, что огонь дракона лучше не смешивать с толчёной шкурой саламандры.
Она рассмеялась. Люблю, как она смеётся. Её смех был совершенно не такой, как у других. Не такой бархатный, как у Рэрити, или заразительный, как у Пинки. Но мне нравилось слушать хоть её короткие смешки, хоть заливистый хохот. Причём, непонятно отчего. И если смеётся она, то я не могу удержаться хотя бы от улыбки. Как и сейчас. Блин. Меня опять потянуло на лирику.
ЭйДжей уже сидела около небольшого окна и спокойно смотрела на дождь. До меня донеслись обрывки фразы, которую она бормотала под нос.
— ...А потом она начнёт бегать на свидания. Найдёт себе какого-нибуть богатого умника и бросит семью.
Меня несколько смутила такая смена настроения.
— Да ладно, ЭйДжей, у вас же очень дружная семья. Не бросит она вас ради какого-то ловеласа.
— Думаешь?
— Не вижу причин волноваться. Откуда вообще такие мысли?
— Понимаешь, это... Как их там Твайлайт называет... стервотипы, вот.
— Стереотипы.
— Агась. Все считают, что если девчонка с фермы, то её уговорить легче лёгкого. И что она, дескать, ноги раздвинет на первой встрече.
Вообще-то, её тон пугающе резко изменился. Казалось, ещё чуть-чуть и она начнёт метать молнии по всему сараю, и мы тут сгорим ко всем богам. Ой. Богиням.
— А потом, когда получают отказ, сразу же считают дурой и деревенщиной. Как будто до этого думали иначе.
Угу, всё ясно. Стереотипы. Плавали, знаем.
— А потом ты их выбрасываешь из головы, надеясь, что следующий будет более умным, чутким, понимающим. А он оказывается такой же похотливой гадиной, как и предыдущий.
— ЭйДжей, успокойся. Ты же сама знаешь, что многие судят о пони по обложке. Не будет такого с Эпплблум.
По-дурацки совместил поговорки. Ну и ладно.
— А почему не будет? Думаешь, многое поменялось? Каждый думает при виде кобылки из семьи Эпплов: «О, вот это ноги, надо бы ей самогона предложить, а потом вечером поразвлечься».
— Ну и сами виноваты. Многое теряют.
— Может, ты и прав. Но почему-то всё остаётся по-прежнему. Последний мой ухажёр просто пытался меня споить, в надежде, что отрублюсь. В итоге, сам не выдержал и его вырвало. Потом его Мак по всему городу гонял. И ты думаешь, так сделал бы не каждый?
Поначалу, иногда, мне самому хотелось позвать любую из них на чай, накачать клофелином, и утащить на ночь к себе домой. Потом я поумнел, или фиг его знает, но такую мысль отбросил. Хотя она вполне логична.
— Нет, не каждый.
Зачем я ляпнул эту банальную фразу и все последующие? Терпеть не могу, когда они грустят. Даже из-за какой-то мелочи. Когда эти огромные глаза словно покрываются тонкой блестящей плёнкой, и начинает дрожать голос, я чувствую себя так, словно вышел на улицу и начал давить котят. Мне просто хотелось её утешить.
— Эй, Джей, послушай: что вокруг полно идиотов — этого не изменить. Но поверь — есть ещё умные пони, и ты найдёшь кого-то надёжного, на кого можно положиться.
Честно говоря, я уже давно готовил эту речь. Именно для ЭйДжей. Догадались, почему?
Да. Несмотря на все те непристойные мысли, которые лезут в голову куда чаще, чем хотелось бы, к Эпплджек у меня особенное отношение. Она не такая, как другие. Она прекрасна. Не так прекрасна, как Рэрити, которая следит за собой так, будто завтра не наступит, нет. Я говорю о той естественной красоте, которую не нужно подчёркивать. Мне нравится её голос, этот забавный акцент, вербальные примочки, которые она всё время использует. Её глаза, прекрасные зелёные глаза, которыми она может передать не меньше эмоций, чем голосом, и в которые никогда не устанешь вглядываться. Даже её запах, в конце концов, этот вечно преследующий её аромат яблок, смешивающийся с потом, пусть он кисловат, но от него так приятно покалывает в носу и на кончике языка.
Только всё это я должен был говорить вслух. Эххх...
Она повернула ко мне голову.
— Да ладно. Это кого же?
Ну что тут сказать? «Меня»? «Я тебя люблю»? «Не знаю»?
— Поверь, ещё такие есть.
Она снова отвернулась
— Может, ты и прав. Я не говорю о любви, как в сказках, мне бы просто найти кого-то честного. И надёжного, как Дэш. Но жеребца. Такого, который не предаст.
— Я бы тебя никогда не предал.
Всё, назад дороги нет. Сейчас всё прояснится.
Она вновь повернула голову. В её глазах читалось удивление.
— Ты? Ты хочешь сказать. Оу...
— Да, Эпплджек. У меня определённо есть чувства к тебе...
Она молчала.
— А я думала, что девчонки шутят. Это было бы в стиле Дэш — вот так жестоко приколоться.
— Ни в коем случае. Можешь не верить. Но это правда.
— Но... Это же глупо. Ты иностранец, у тебя прибыльное дело, а ты вот так запросто западаешь на кобылку с фермы...
Она снова отвернулась. Но я же слышал, как дрожит её голос.
— Сердцу не прикажешь. И мне всё равно, что будут думать окружающие. Я люблю тебя, Эпплджек.
— Знаешь, Файеркрекер, когда меня с тобой впервые познакомили, ты сразу запомнился. В тебе есть что-то, чего нет у других. Ты... словно из другого мира.
Ага, блин, так я и признаюсь...
— Ты чуткий, внимательный, трудолюбивый. Всегда знаешь чем подбодрить, что рассказать. Никогда не отказывал в помощи. Я... Наверно, я тоже тебя люблю...
Мне было достаточно этих слов. Я подошёл к ней сзади, обнял. Конечно, я не мог знать, что именно она ощущает, но точно почувствовал, как от прикосновения у неё поднялась дыбом шерсть. И просто повисел так у неё на шее несколько секунд. Потом ощутил её нос, ткнувшийся в ноги, и её нежные копыта, которыми она удерживала мои объятия.
Теперь я позволил себе то, о чём давно мечтал. Просунул нос сквозь её гриву, и вдохнул немного аромата её шеи. Она захихикала:
— Щекотно же.
— Мне остановиться?
— Я этого не говорила.
Я продолжил продвигаться по шее, шумно вдыхая её аромат под хихиканье ЭйДжей. Сегодня не было запаха пота, а был всё тот же мой любимый лёгкий оттенок яблок, который по большему счёту перебивался ароматом мокрой шерсти. И если словосочетание «мокрая шерсть» вызывает в уме образ мокрой овчарки — разочарую вас. Запах Эпплджек был чем-то вроде озонового бума после дождя, только в сотню раз приятнее. А вместе с амбре яблок они создавали неповторимую смесь запахов. Которая снова начала колоть меня на кончике языка...
Дойдя до конца, я высунул язык и медленно прошелся от основания шеи до самого верху. Я почувствовал, что она прижала свои ноги ко мне чуть сильнее.
Убрав язык, я незамедлительно нежно поцеловал её в шею. Она выгнула её таким способом, что мне стало даже удобнее, после чего я продолжил, покрывая поцелуями её прекрасную шейку, стараясь не пропустить ни единого дюйма.
Она захлопала ушами. Меня это несколько позабавило, поэтому я на секунду прекратил её целовать и легонько прикусил левое ушко.
— Ой!
Для неё, по-видимому, это было неожиданностью. Но я почувствовал сопротивления, после чего потерся щекой об её ухо, и снова спустился к шее. Спустя несколько приятных минут, она начала ёрзать, словно пытаясь освободится. Я приостановился.
— В чём дело? — шепнул я.
Она высвободилась из объятий, и теперь задорно смотрела на меня, поблёскивая зелёными глазами. Потом просто толкнула меня на спину и упала сверху, ответив на все вопросы страстным поцелуем.
Она было довольно агрессивна. Её язык, словно юркая мышь, пытался свить гнездо в моём рту, постоянно шевелясь, и словно старясь вытеснить мой.
Я ответил ей, начиная толкать и облизывать её язык по всей длине и со всех сторон. На вкус как... Правильно, яблоки. Однако, в отличие от шеи, здесь он был выражен почётче. И, пожалуй, приятнее. Так или иначе, пока она пыталась, пусть и неосознанно, удушить меня своим языком, я покрепче обнял её, обвив одну ногу позади спины, а вторую положив на кьютимарку. Я опять почувствовал, как у неё шерсть встаёт дыбом. Она ответила на мою догадку приглушенным стоном, немного ослабив натиск у меня во рту. Пока она чуток успокоилась, я оттеснил её язык «домой», и начал изучать всё, что творилось в её шаловливом рту. Дотронулся кончиком языка до нёба, облизал зубы и снова принялся за язык — уж больно мне пришёлся по нраву этот мягкий проказник.
Тем временем, я начал поглаживать её нежную спину и кьютимарку. Она, в свою очередь, довольно сильно напряглась и отвечала тихим мычанием на каждый круг, описываемый моим копытом вокруг её яблочек.
Казалось, наш поцелуй длился вечность, однако ЭйДжей оторвалась от моих губ, неестественно выгнув спину, после того как я «нажал» на её кьютимарку. Я уже догадался, что это довольно чувствительная зона, хотя я сам себя там никогда не трогал — не додумался. Пока она глотала воздух, я уткнулся носом в её грудь(не ту, которая молочные железы, а ту, что грудная клетка) и снова вдыхал её чудесный запах. Теперь он немного изменился. Запах озона постепенно начал вытеснять естественный аромат тела.
Теперь я положил её на спину, сам же улёгся на живот. Ещё слишком рано начинать, поэтому я решил продолжить ласки.
Теперь я покрывал её тело поцелуями, оставляя примятую губами шерсть по всему телу ЭйДжей. Начал я, разумеется, с шеи, прокладывая путь всё ниже и ниже, создавая тонкую дорожку из простых прикосновений губами. Дойдя почти до самого конца, вновь поднялся наверх, и снова поцеловал её в губы. Она теперь подуспокоилась, и лежала на спине, просто закрыв глаза и часто дыша. Я пошёл на второй заход, теперь уже дразня её языком, и иногда сворачивая с его помощью колечки из короткой шерсти. Она была удивительно мягкой, и скорее напоминала второй слой кожи, нежели шерсть.
Продолжая дразнить Эпплджек, я снова дошёл до места, которое разительно отличалось от живота. Этот запах... Тут женственный аромат ЭйДжей был словно сосредоточен, и, когда он начинал щекотать ноздри, я уже не мог ни о чём думать, глаза застилала пелена, но я старался держаться.
Она уже была крайне возбуждена: я понял это, когда провёл носом по краям киски. Та была нежной и очень тёплой. Когда я это сделал, Эпплджек мелко задрожала. Мне стало интересно, что будет, если применить более... активные действия?
Я просто прикрыл её бутон губами, и поцеловал. Вкуса яблок не было. Но менее приятно от этого не стало.
Эпплджек при этом коротко взвизгнула, вывернув спину, словно дикая кошка, и теперь открыла глаза, таращась в потолок и хватая воздух жадными глотками. Я положил голову ей на живот, и ждал, пока она отдышится. С каждым её вздохом моя голова поднималась и опускалась.
Когда она снова смогла дышать, то подняла голову и недоумённо посмотрела на меня:
— Почему ты остановился?
— Надо же было дать тебе небольшую передышку, — усмехнулся я.
Теперь я пошёл снизу вверх, против шерсти, начиная с бёдер. Я делал что-то наподобие скобок, заканчивая дорожкой из поцелуев к низу живота. Когда её возбуждённый аромат снова мазнул по ноздрям, я сделал неимоверное усилие над собой, и прошелся обратно по дорожке языком, к её горлу. Потом обновил дорожку и аккуратно облизал её щель по периметру, стараясь не пропустить не единого миллиметра.
Когда я начал, она просто заскулила, обхватив мою голову передними ногами. Я, конечно, заметил это, но был слишком занят. Теперь я запустил язык внутрь ЭйДжей, двигая им там, словно червяком, пытающимся прорыть очередной туннель. Проведя по внутренним границам, я высунул язык обратно, дав ей небольшую передышку. Когда её живот прекратил ритмичные подъёмы, я снова провёл языком по её особому месту, вызвав короткий взвизг.
Я, откровенно говоря, не любил подобные вещи, но уж очень мне нравилось доводить ЭйДжей до таких криков. В общем, я перестал играть с ней внизу, и нависнув, снова поцеловал её в губы. Она всё это время не отпускала мою голову, и теперь довольно расслаблено отвечала на мои поцелуи.
— Так что, на сегодня хватит? — спросил я.
Она посмотрела на меня, словно на умалишённого.
— Ты с ума сошёл? После всего этого я тебя так просто не отпущу.
— Тогда нам нужно место помягче.
Я обнял её, поднимая с земли и одновременно целуя. К счастью, я ещё умел ходить на задних ногах, поэтому дошёл до ближайшего стога сена и упал на мягкий покос. Мы снова продолжили лобызаться. Я заметил, что ей нравится меня покусывать. Она уже попыталась прикусить мою нижнюю губу во время одного из поцелуев и пару раз куснула меня за плечо, пока я был поглощен её шеей.
И, в один момент, я понял. Мы готовы.
Я вопросительно посмотрел на неё. На меня смотрели два бесноватых зелёных глаза, в которых читалось только желание.
Как оказалось, классическая поза вполне подходит пони. Я подразнил её, поводя головкой по краям киски, пытаясь добыть немного смазки. Её там было более чем достаточно. Да и температура несколько повысилась.
Всё это время она кусала губы, закрыв глаза.
И вот, я осторожно вошёл. Она снова вздохнула, казалось, прекращая дышать, и прижимаясь ко мне всем телом. Я подождал. Когда она немного обмякла, я решил, что можно начинать двигаться. С каждым толчком я входил немного глубже, а её стоны становились всё громче и громче.
Это было восхитительно. Внутри Эпплджек было невыносимо тепло, словно член погрузили в свежий кисель. Стенки обволокли меня, словно пытаясь раздавить незнакомца внутри. И это просто сводило меня с ума. Я начинал двигаться всё быстрее, меняя глубину погружения каждый раз, когда с губ ЭйДжей срывался очередной возглас. Она обхватила меня задними ногами, и, казалось, прекратила дышать, исключая стоны, после которых она шумно хватавала воздух.
Я решил немного изменить позу. С трудом оторвав от себя задние ноги Эпплджек, я перевернул её на живот и пристроился сзади. С первым моим полным заходом она просто заорала, уронив после голову на сено, и почти не подавая признаков жизни. Было довольно непривычно заниматься этим в такой позе, но вскоре я понял, как надо поставить свои ноги и ноги партнёрши, чтобы погружаться до упора.
ЭйДжей только повизгивала каждый раз, когда я шлёпал её животом по бёдрам. Я гладил её по спине, а вскоре вспомнил о волосах: как же было удобно за них ухватиться... Намотав немного на ногу, я ухватился за гриву ЭйДжей и тянул её назад каждый раз, когда ощущал, что дальше уже не продвинуться. Она уже просто хрипела и совершенно не сопротивлялась, лишь изредка выгибаясь и пытаясь устроится с максимальным удобством.
Я понял, что уже не могу держаться. Впереди финишная прямая. И я не хочу встретить наш первый оргазм (и мой первый в Эквестрии) в такой позе. Поэтому я, не вынимая из ЭйДжей, снова перевернул её на спину, поцеловал. И начал её натурально буравить. Я нажимал изо всех сил, постоянно меняя скорость и глубину погружения. ЭйДжей просто бесновалась, оплетая меня ногами и кусая повсюду, куда могли достать зубы. С каждым новым толчком я понимал, что вот-вот взорвусь. Перед глазами уже рябило. Как Эпплджек — я уже не знал: она просто пыталась слиться со мною в единое
целое.
И потом я кончил.

Казалось, сейчас голова лопнет, и оттуда, разрази меня гром, тоже польётся семя. Мой член сокращался невыносимое количество раз, выдавливая всё новые и новые порции семени, заполоняя всё внутри Эпплджек. Стенки её влагалища сжали меня так крепко, что, если бы не оргазм, думаю, было бы чертовски больно. Сама ЭйДжей перед этим просто закричала и повисла на мне, выдавливая из лёгких остатки стонов. Сам я коротко зарычал и, в конце концов, тоже обмяк, неожиданно почувствовав полное бессилие.
Мы рухнули на сено, высунув языки, и часто дыша. Первой оклемалась ЭйДжей. Она снова повисла надо мной, улыбнулась и подарила мне самый проникновенный поцелуй за последнее время.
— Мне понравилось.
Я же в ответ улыбнулся как идиот, и просто подтащил её к себе, заключив в объятия. Зарылся головой в её гриву, наслаждаясь запахом и ещё долго гладил её своими копытами. Потом мы заснули...
— КАКОГО СЕНА?!
Разбудил меня... Нет, не приятный поцелуй Эпплджек, а громкий крик Макинтоша, заглядывающего через двери в сарай.
— О, привет, Мак. Я всё объясню...
Эпплджек задорно ухмыльнулась и прижалась ко мне покрепче.
Макинтош помолчал полминуты, улыбнулся и сказал:
— Да мне всё и так ясно. Шурин.
И вот тут я понял, что эта история только начинается...