← Глава 6. Друзья Глава 8. ДаймондРок →

Fallout Equestria: Снег и Ветер

Глава 7. День Редлайн

Опасности Стойла 307 позади, но Редлайн обязана двигаться дальше. Теперь её путь лежит к Северным горам, среди которых покоится загадочный ДаймондРок.

— Ну же, Бейж, открывай! — Бастлер не могла усидеть на месте от нетерпения. Она топталась около кровати Редлайн, действуя той на нервы. — Не тяни.

— Я не знаю, — пробормотала лежавшая единорожка, рассматривая валявшийся перед её носом конверт, и слабо улыбнулась. — Мне как-то страшновато.

— Если не откроешь ты, — Бастлер плюхнулась рядом с кобылкой и потянулась копытцем к бумаге, — то это сделаю я.

— Ни за что! — Редлайн магией схватила конверт и уже сама спрыгнула с кровати, перелетев через подружку. Она поколебалась несколько секунд и оторвала ртом край конверта, выплюнув тонкую полоску бумаги на пол. — Довольна?

Кивание стало единорожке ответом. Она вытащила магией бумажную карту с шестерёнкой на рубашке, прищурившись, чтобы не подглядывать, и протянула её подруге.

— Что там?

Бастлер схватила копытом карту и с коварной улыбкой промычала. Однако Редлайн уже неплохо знала свою соседку по комнате, чтобы заметить мимолётный изгиб бровей, значивший ничто иное, как досаду и разочарование.

— И победителем становится Бейж Хорн! — Земнопони удержала театральную паузу. Она повернула карту другой стороной, с которой на Редлайн смотрели семь сердечек. — Её ставка на семь красное выиграла. Мои поздравления!

Верхушка «Колоды» славилась своими причудами, связанными с картами и игровой атрибутикой. Каждые полгода проводилась аттестация её членов с последующими перестановками в составе. И в эти моменты можно было смело подать заявления на более высокую должность или и вовсе на переход в другое направление. Если претендент проходил по параметрам и «примерно» себя вёл в эти полгода, то велик был шанс занять чьё-нибудь место. Именно это и сделали подруги – Бастлер не хотела провести ближайшие годы за уборкой базы или в роли няньки для новичков и поэтому бросилась при первой возможности во Внешнюю Группу, куда потянула за собой и подругу. Вот только в отличие от бойкой кобылки у Редлайн все необходимые показатели были ниже среднего.

И когда Бастлер в первый же день получила письмо с шестёркой бубен, удивляться было нечему. Но факт, что Редлайн оказалась там же, да ещё и на голову выше подруги, шокировал их обеих. Но Бастлер неумело спрятала эмоции за улыбкой. Земнопони откинула карту в сторону и бросилась на подругу, повалив ту на пол.

— Мы снова вместе, Бейж! — прокричала она и чмокнула Редлайн в щёку. Опомнившись, кобылка тут же отпрянула от единорожки и притворно отвернулась. — Но я не знала, что ты настолько крута.

— Я тоже, — ответила покрасневшая Редлайн. — Случайность, наверное.

Годами позже, уже повзрослевшая единорожка поняла, почему она оказалась выше подруги и почему ей так легко давались новые должности – Королева старалась изо всех сил, незаслуженно продвигая её вверх по карьерной лестнице.

Резкий звон вырвал Редлайн из воспоминаний. Невольно вздрогнув, она медленно отвернулась от консервной банки, которую долгое время прожигала взглядом, и посмотрела на источник звука. Кусок синего потёртого металла, напоминавший огромную глубокую чашу, нелепо покачивался подобно неваляшке с маленьким камешком на дне. Внутренняя его часть была на удивление отполированной, и в ней единорожка увидела размытое отражение серого неба.

Редлайн хмыкнула. Бастлер была её единственной подругой детства, напарницей, соперницей. И на самом деле она – галлюцинация, шутка разума? Единорожка просто не верила в это. Она сидела на камне, пытаясь разобраться в самой себе, и раз за разом перебирала в своей голове воспоминания, задавала одни и те же вопросы, но тут же отвечала на них категорическим отказом. Когда она могла создать такое в своей голове? И зачем вообще придумывать воображаемую подругу, все эти воспоминания, переживания, отношения длиною во множество лет? Всё это было слишком продумано, слишком реалистично, чтобы быть фантазией. Бастлер настоящая – Редлайн точно это знала.

Звук ударившего о консервную банку камня окончательно прервал процесс самокопания единорожки, и она покосилась в сторону стоявшей справа пегаски. Заметив это, летунья опустила ногу, которой собиралась отправить в полёт очередной мусор, и склонила голову, прижав ушки.

— Упс, — одними губами прошептала она, слабо улыбнувшись и отведя взгляд к земле.

Единорожка не повела и бровью и посмотрела наверх. Небо на севере, только-только просветлевшее, уже вновь хмурилось и покрывалось трещинками молний. Воздух наполняли лязг цепей торчавших из земли останков Раптора, да редкие завывания прохладного ветерка.
«Может ли и всё это быть фантазией? Тот же Айсгейз, та же Флари...» — Редлайн кинула мимолётный взгляд на пегаску и громко выдохнула. Она окончательно запуталась в собственных мыслях.

Пегаска приняла увиденное за сигнал к действию и медленно приблизилась к единорожке. Она аккуратно села рядом с тем камнем, на котором вчера сама лежала, а сейчас в гордом одиночестве восседала Редлайн.

— Всё хорошо, Редлайн, — начала пегаска тихим голосом. — На Пустоши трудно долго оставаться в своём уме. Все мы здесь немного того. Например, мой дедушка постоянно бегал голым по облакам.

Единорожка повернулась к Флари и одарила её недоброжелательным взглядом. Своей попыткой подбодрить летунья лишь подлила масла в огонь.

— Но ведь пони почти всегда ходят голыми, — заявила Редлайн максимально безразличным голосом.

— Хм-м-м, — наигранно протянула пегаска, поднимая голову к небу, и глупо хихикнула. — Получается, он не был сумасшедшим. Ошибочка вышла.

Единорожка пару мгновений задумчиво смотрела на Флари, а затем фыркнула и рассмеялась. Всего-лишь одной глупой фразы Редлайн хватило, чтобы позабыть о своей проблеме, за что она была благодарна.

— Ла-а-а-дно. Думаю, нам пора идти. — Кобылка неожиданно легко для самой себя спрыгнула с камня и махнула хвостом, натягивая вымученную улыбку. — Или ты не захочешь прогуляться со мной, ну, после этого?

Вместо ответа единорожка услышала урчание собственного живота и застенчиво покраснела.

— Почему же, пройдёмся. — Флари улыбнулась и вскочила на ноги, чтобы скрыться за камнем и вернуться с банкой консервов во рту. Аккуратно положив её на камень, пегаска продолжила, тихо хихикнув: — Я взяла на себя смелость проверить твои сумки… и перекусить. На, и ты поешь.
«Это называется грабёж». Лишь сейчас Редлайн осознала причину непривычного для себя чувства лёгкости – ни сумок, ни карабина на ней не было. Она прошла мимо летуньи и уставилась на целую кучу всевозможных вещей за камнем. Приставленный к нему карабин окружали консервные банки и две металлические фляги с таким множеством вмятин, будто ими забивали гвозди. Четыре полных цилиндрика со светящейся синей жидкостью, точно такие же, как и в броне Флари, шалашиком устроились рядом. Тут же валялись диктофоны, драгоценная сфера и потрёпанная аптечка, переполненная лекарствами. А вот обёрнутый в грубую ткань шест длиной в две трети метра, который примостился меж двух пустых седельных сумок, был единорожке не знаком. Она обвила его магией и размотала брезент болотного цвета. Взгляду предстало на удивление диковинное изделие, отдалённо напоминавшее оружие. Две трети устройства занимала толстая матово-чёрная прямоугольная трубка со скруглёнными гранями. Вдоль двух её противоположных стенок расположились линиями десятки кристаллов. Провода, щедро обмотанные вокруг них, тянулись к основной коробке и скрывались внутри. С одной её стороны немного выступало контактное гнездо прямоугольной формы, окружённое салазками для крепления, а с противоположной – его уменьшенный круглый аналог. Дыра, в которую, судя по всему, вставлялась лента или магазин, красовалась там, где обычно у оружия находился спусковой механизм. Единорожка покрутила устройство в воздухе, но не нашла даже и подобия прицельной мушки или спускового крючка.

— Это винтовка, — сообщила Флари, появившаяся буквально из ниоткуда. Она поправила ногой готовый вот-вот укатиться цилиндрик с жидкостью. — Штурмовой вариант. Самая целая. Остальные слишком повреждены.

— Но ведь мы все обыска… — Редлайн замолкла на полуслове, поняв что большую часть тел «осмотрело» её воображение.

— Поешь, Редлайн, а мне нужно ещё кое-что достать. — Пегаска схватила зубами одну из сумок и порысила вниз по склону к начинавшей покрываться редкой дымкой поляне. Единорожка обратила внимание на крыло летуньи. Повязки на нём уже не было; лишь еле заметный след из слипшихся от зелий перьев оставался на месте перелома.

К тому моменту, как Флари вернулась, Редлайн с аппетитом прикончила консервированную кукурузу и уже раскладывала свои пожитки по местам. Пегаска появилась с набитой всякими вещами сумкой и шлемом в зубах. Она скинула, раскрыв больное крыло, поклажу на землю и положила потрёпанный головной убор на камень. Невольно Редлайн отметила следы на нём подсохшей крови. Схватив зубами сумку, летунья высыпала её содержимое прямо к ногам стоявшей рядом единорожки.

— А это что? — Редлайн подняла в облачках магии сплющенный прямоугольник со стержнями внутри, напоминавший оружейный магазин, и пухленький чёрный цилиндр, который, судя по внешнему виду, предназначался для хвата ртом.

— Это табельное оружие, аккуратнее. Подобие шокера. — Летунья перехватила предмет ногами и ухватилась зубами. В ту же секунду противоположный конец устройства раскрылся на четвертинки, на концах которых зажглись кристаллы. Воздух наполнил противный писк на грани слышимости, сильно напоминавший таковой у винтовок кобылы из Синстола. Но пегаска не стала доводить до возможного выстрела и откинула оружие к цилиндрикам. Оно ещё в воздухе сложилось и упало уже непонятной коробкой.

— Сколько я тут просидела... в прострации? Я потеряла счет времени, — поинтересовалась единорожка взглянув на время ПипБака. Прошло примерно полтора часа. — Помню, как ты меня буквально затолкала сюда, и-и-и всё.

— Час где-то. Ты как будто в бреду была. — Пегаска аккуратно заталкивала свои вещи в сумку, совершенно не волнуясь, что та принадлежала не ей. В результате сумка раздулась как бочка. — Я подобное видела, когда пони под наркотой кайфует или одурманенная.

— Одурманенная, говоришь. — Неприятная мысль доставила Редлайн почти физическую боль. «Неужто и вправду так».

Кобылка магией подтянула к себе синюю железяку с другой стороны камня и посмотрела в своё отражение. До этого она избегала возможностей погрузиться в собственное сознание под нагнанным наставниками страхом никогда не выбраться из него, но отчаянное время требовало отчаянных мер. Магия вокруг рога на пару секунд стала ярче, и Редлайн оказалась в темноте. Постепенно вокруг повсплывали размытые очертания стопок книг, дверей, и шестеренок. Все они были обмотаны блестящими цепями и обвешаны огромными амбарными замками.

— Бейж Хорн! — Знакомый голос донёсся сзади. — Помоги!

Редлайн не чувствовала своего тела, но смогла обернуться. Прямо позади неё стояла Бастлер; неизвестно откуда взявшиеся цепи с лязганьем стягивались вокруг кобылки, закрывая рот и обвиваясь вокруг шеи и ног.

— Редлайн, — прохрипела земнопони, прежде чем исчезла в сгустке цепей, оставив вторить ей непохожее эхо. — Редлайн!

Мрак сменился прохладным ветром, несущим еле ощущаемый запах горелого дерева, и испуганной мордахой Флари, стоявшей вплотную к Редлайн на камне. От неожиданности у кобылки перехватило дыхание.

— Редлайн, хвала Богиням, ты очнулась. — Дёрганый взгляд пегаски метался между железякой на земле и рогом кобылки. — Что это было?

— Ты о чём? — наконец-то выдохнула единорожка.

— Ты стояла словно статуя минут пятнадцать. Я увлеклась упаковкой сумок и затем увидела тебя пялящуюся в собственное отражение чуть ли не с открытым ртом. Ты пришла в себя лишь спустя десяток минут после того, как я убрала эту железяку.

Сердце единорожки гулко билось от осознания произошедшего. Редлайн побывала в собственном сознании, но это лишь малая часть невозможного. Главной неожиданностью было то, что кто-то уже побывал в нём до неё. Кто-то поработал на ней, дал ей команду на выполнение. И это начинало беспокоить Редлайн всё сильнее.

— Спасибо, — сухо ответила она. — Я тоже увлеклась, только сильнее. Ты готова?

— Конечн, я даже твою упаковала. — Флари отступила в сторону и показала этим набитую сумку.

— Отлично, — кивнула Редлайн и потянулась к своей ноше.

— Пожалуй, сегодня самый ужасный день в истории нашего Стойла. Даже неудачная расконсервация много лет назад и гибель первого состава не были таким сильным ударом. Сегодня мы лишились замечательных, умных, находчивых пони. И неизвестно, скольких мы потеряем ещё. Но мы должны держаться. То, что сейчас происходит на поверхности, не должно омрачить нас. Мы уже привели в готовность второй выход и ищем выживших. Прошу, без паники. Разойдитесь по своим комнатам и отдыхайте. Завтра нам предстоит трудный день. — За речью последовал тяжёлый вздох. Редлайн узнала этот хриплый голос. Он принадлежал главе теперь уже павшего Стойла – Турмалину Вистлу. — Да, такая речь сойдёт…

Кобылки неспешно собрались; пегаска задержалась, лишь чтобы попрощаться со своими павшими товарищами. Она склонила голову к земле, закрыв глаза, и несколько минут что-то шептала себе под нос. Пару часов пони шли молча. Карабин приятно постукивал по спине единорожки, внушая ей уверенность в себе. Флари зацепила шлем за сумку, а брезент стянула в жгут и прикрепила к своему странному оружию, чтобы перекинуть через спину.

С каждым шагом летунья становилась мрачнее тучи, и, казалось, это её настроение плавно перетекало на Редлайн. Чтобы хоть как-то прервать процесс нагнетания депрессии, единорожка магией достала из сумки один из диктофонов. Старое устройство сильно першило; кнопка воспроизведения не сразу поддалась, но Редлайн всё-таки победила в этой схватке. Несущая хоть какую-то ценную информацию запись появилась далеко не сразу. До неё шли бесполезные заметки научного характера, несомненно, важные исключительно для соответствующих ушей.

Диктофон, однако, выполнил свою роль – плохое настроение, тёмной тучей нависавшее над пегаской, покинуло её. Летунья с интересом слушала заунывные заметки и жалобы старика, пока не наступил момент атаки на стойло.

В диктофоне послышался треск, сменившийся топотом копыт.

— Тяжёлая ночка, Крисли? Как обстоят дела с ранеными? — Ужасный динамик не позволил распознать тон Турмалина Вистла.

— Те, кого не задели капли металла, проходят мед-осмотр. — Редлайн с трудом узнала голос помощника, не лишённый эмоций. — Но это не главная проблема. Все, кто побывал на верхнем уровне, подверглись чудовищной дозе радиации. Нам просто не хватит запасов Антирадина.

— Пошлите торговцев в ближайшие города. Расспросите больных караванщиков. Может, у них что-то есть.

Послышался скрип кресла. Судя по всему, в него плюхнулся старик.

— Уже. Что там с ПипБаком? Они сбежали? — В голосе помощника, не погрязшем в хрипоте, слышались нотки укоризны.

— К сожалению, да. Либо мертвы и лежат наверху. Но это не проблема. Я с утра пошлю в его городишко спрайтбота. И обыщем поверхность над нами, если весь этот балаган закончится.

— Хорошо, я распоряжусь об этом. А что с гулем?

— А что с ним будет? Радиация ему на пользу пойдёт. — Повисла короткая пауза. — Но знаешь, у меня есть одна идея. Я с ним пообщаюсь завтра.

— Как скажешь, — спокойно ответил Крисли Бранч. — Это что, диктофон?

— Да. Это вошло в привычку, — Смех Вистла потух в помехах. Диктофон, видимо, схватили копытами. — Память уже не та. И тебе советую начать.

— Я подумаю над этим, — успел сказать помощник, прежде чем характерный треск ознаменовал остановку записи.

Редлайн встала и осмотрелась. Ярко-выраженная дорожная колея с островками асфальта резко сворачивала на запад. Кобылка восстановила в памяти примерный маршрут своего вчерашнего путешествия. Где-то в паре сотен метров впереди будет железнодорожная насыпь, которую много западнее как раз пересекал отряд Стальных Рейнджеров. Но сейчас её почти невозможно было разглядеть за пеленой жёлто-серого тумана. «Не нравится мне это».

— Нам обязательно идти через него? — Флари разделяла сомнения, запечатлевшиеся на мордахе единорожки.

— Так будет быстрее всего, — ответила Редлайн, косясь на карту ПипБака. Метка ДаймондРока перекрыла собой букву «С» на градусной сетке компаса. Это место единорожка отметила на карте пару лет назад, когда ей и Бастлер поручили первое задание на центральном Севере. Кобылка замотала головой, выгоняя мысли о подруге.

Новая запись зашипела так же внезапно, как прервалась предыдущая.

— Сейчас я попробую сделать невозможное. — Голос Турмалина сбивался. Судя по цокоту копыт, он куда-то спешил. — Попытаюсь поговорить с гулем. У меня не выходит из головы та сцена с носителем ПипБака. Этот гуль разумен. Возможно, я смогу...

— Идёте к гулю?! — Приглушённый крик Крисли Бранча прервал импровизированный монолог.

— Как всегда вовремя, — прошептал Вистл и продолжил уже значительно громче: — Да. Что-то хотели?

— Ещё трое умерли, — доложил помощник более громким и чётким голосом, видимо поравнявшись с доктором. — Состояние остальных продолжает ухудшаться. Боюсь, мы потеряем и их.

— Мои догадки верны? Радиация это не побочный эффект?

— Не совсем, — возразил помощник. Судя по тону, его порадовала неточность Турмалина. — Радиация это основной поражающий фактор. Дверь Стойла восстановлению не подлежит. Там теперь одно сплошное фонящее месиво. Уровень радиации превышает критический в десять раз. Следы облучения наблюдаются даже у тех, кто никогда не был на поверхности или верхнем уровне.

Звук шагов стих. Вместо него микрофон диктофона ухватил гам пони и шорох, будто тяжёлый мешок волокли по бетонному полу. Звуки становились громче, постепенно превращая запись в сплошные помехи, а потом начали стихать.

— Это и есть находка? — спросил Крисли Бранч. — Он ещё жив?

— Да, его доставят в операционную. Попробуем вытащить пони из этой странной брони. Мне понадобится ваша помощь. Возьмите незанятого помощника и подходите к гулю.

— Как скажете, — резким тоном произнёс помощник. Последовавший цокот копыт оповестил о его уходе.
— На чём я остановился? — Турмалин продолжил свой монолог. — Ах, да. Этот гуль разумен. Я попробую заговорить с ним на тему того ПипБака. Кажется, для него он что-то значит. О результатах сообщу.

Редлайн чуть не выронила затихший диктофон, задумавшись и не заметив кочку. Либо они двигались быстрее, чем рассчитывали, либо облако тумана плыло им навстречу. Видимость постепенно снижалась, и это немного настораживало единорожку. Она кинула мимолётный взгляд на пегаску, но та спокойно топала справа, изредка поглядывая по сторонам. ПипБак, несмотря на опасения Редлайн, не издал ни малейшего щелчка, даже когда пони приблизились вплотную к основному облаку. От повышенной влажности шкура тут же намокла и заблестела, а по спине пробежали неприятные мурашки.

Туман вокруг пары становился всё плотнее и, казалось, поглощал звуки. В оглушающей тишине крик радости, раздавшийся из диктофона, прозвучал подобно грому.
— Получилось! По-лу-чи-лось! — прокричал Турмалин прямо в диктофон, срываясь на смех. — Я знал, знал, что гуль разумный. Ну же, скажи что-нибудь.

На секунд десять повисла тишина, разбавляемая лишь прерывистым дыханием.
— Тяжело. Говорить. — Внезапно возникший хриплый голос, по сравнению с которым Турмалин был идеалом для радиоведущего, с трудом выговаривал слова. — Где. ПипБак…

— Он говорит! Сейчас я попытаюсь поговорить с ним. У меня. Нет. ПипБака. Но я знаю. Где его найти.

— Говори же.

— Но сначала я хочу знать, что это за ошейник на тебе.

— Тяжело. Говорить. Просто. Надень. Его.

«И он ведь наденет!» Редлайн общалась с этим доктором не больше часа, но и такого времени хватило, чтобы задаться вопросом: «И как такой безрассудный оказался у них во главе?». Она шла первой и пристально смотрела под ноги; Флари же плелась позади, опасливо оглядываясь по сторонам. Диктофон вновь изрыгнул помехи, похожие на обрыв записи, но на этот раз она продолжилась сразу.
— Что вы делаете, Доктор? — разорвал тишину встревоженный голос Крисли Бранча.
— Провожу эксперимент. Разве не видно? — спокойно заявил Турмалин Вистл.

— И для этого Вы лишили гуля глаза?

— Нужно было привлечь его внимание. — Доктор не раздумывал над ответом и секунду.

— М-м, ну хорошо. Так зачем мы вам были нужны?

— Вы станете свидетелями кое-чего интересного. Нужно всё законспектировать.

— Хорошо, — согласился помощник. — Тимерси, записывай всё.

— Можете об этом не волноваться. — Противный шорох дал понять, что микрофон как минимум потёрли. — Он включен. Ну что ж, приступим. Думаю, нужно для записи повторить то, что нам уже известно. Ошейник. Структура сложная, многослойная. В верхнем резиновом слое закреплены кристаллы неизвестного происхождения. По центру ошейника проложено множество металлических нитей, выполняющих роль носителей заряда. На противоположных сторонах ошейника видны разъёмы для подключения устройств. Тип разъёмов неизвестен. Около них так же закреплены концы антенн коротковолнового приёмопередатчика. У замка расположены блоки питания из микробатарей и магосхемы. Со внутренней стороны ошейника видны иглы разной длины: от пяти миллиметров до двух сантиметров. Роль их пока не выяснена, но при надевании они погружаются в шею носителя. Судя по некоторому запасу свободы перемещения в поперечных направлениях, они могут подстраиваться под тело носителя. Давайте попробуем надеть.

— Что? — хором завопили два других голоса. Редлайн нахмурила брови и немного сбавила шаг, тем более что перед ней возникла насыпь с рельсами.
— Ну да. Помогите мне, Крисли.

Диктофон затих; наступила пара минут тишины, нарушаемой лишь кряхтением двух пони, перебиравшихся через насыпь, да невнятным звуками из диктофона. Флари, затаив дыхание, внимала устройству; на её мордахе читалось искреннее любопытство. Редлайн же прекрасно помнила запись с камер и понимала, что с минуты на минуту начнётся самое интересное. И это произошло.
— Готово, — сухим голосом произнёс Крисли Бранч. — Чувствуете что-нибудь?

— Да вроде ничего, — с разочарованием в голосе ответил Турмалин. — Лишь слабую боль от игл и холо…

Его голос потонул в сотрясшем динамик крике; от неожиданности взвизгнула даже Флари, но Редлайн заранее подготовилась к подобному. Она лишь прищурилась ближайшим к устройству глазом и отвернулась, прижав ушки. Не сдержались и два других пони на записи – их короткие выкрики дополнили общую картину хаоса. Затем запись начала сыпать помехами, будто устройство пинали или били.
— Что с ним?! — еле перекричал вой незнакомый голос, принадлежавший Тимерси.
— Я откуда знаю! — Разобрать, кто и что кричал становилось всё труднее.
— Держи его!

— Диктофон!

— Плевать!

Дальнейшие обрывки и вовсе потонули в помехах и крике, а затем запись внезапно оборвалась.

— Что это было? — спросила Флари, скатившись по щебёнке с другой стороны насыпи.

— Окончательное падение Стойла 307, — спокойно ответила Редлайн и спрыгнула следом. Она не рассчитывала, что с этой стороны холм насыпи окажется в пару раз меньше, и уткнулась носом в землю рядом с пегаской, но диктофон из магической хватки не выпустила; карабин больно ударил её по затылку. Флари услужливо помогла единорожке подняться.

В этот момент запустилась следующая запись.
— Это чувство… Его нельзя описать словами. Я стал частью чего-то общего, целого. Я могу контролировать их, могу приказывать им. Они будто сидят у меня в голове и молчат. Лишь сейчас я начинаю понимать, почему он использует лишь гулей. Они всегда молчат, молча слушают, молча делают, молча умирают.

А ещё я слышал его. В самом начале. Он зовёт себя Гуливером. Он разговаривал со мной, рассказал о своих целях. Целях ради высшего… блага? Или не говорил. Да и разговором это тяжело назвать. Он всё знает обо мне, он знает, о чём я думаю, что я хочу сказать. Он сразу же всё узнал о ПипБаке, стоило мне лишь представить его образ.

А ещё он позволил мне остаться свободным. Он обосновал это тем, что великий ум нельзя заковывать в цепи. Он посчитал меня равным. Он даже разрешил мне дать ошейник помощнику. И я это сделаю.

Но я чувствую боль. Не свою боль. Боль тех, кто у меня в голове. Лишь её отголоски, но и они заметны. Ошейник натирает, будто вворачивает в меня иглы. Но я буду терпеть.

Раздался скрип открывающейся двери.

— Что вы делаете в чулане? — спросил взволнованный Крисли Бранч.

— Я хотел побыть один. Все эти смерти давят на меня. Узнали что-то новое?

— Последние новости вам точно не понравятся. Умерла уже треть поражённых. Антирадин не помогает. Но есть сподвижки и в распознавании источника радиации.

— И что же это? — Голос Доктора наконец-то приобрёл хоть какую-то интонацию, и сейчас её было любопытство.
— Пыль, — спокойно ответил помощник. — Ну или пыльца. Пока неизвестны причины, но обыкновенная пыль в воздухе стала фонить. Наша собственная вентиляция разносит эту заразу по всему стойлу.

— Найдите способ не дать ей попасть хотя бы на жилой уровень. С потерей лабораторий я уже смирился. Неустойки оплатим.

— Уже перевели нижние уровни на замкнутый цикл. Есть еще одна новость. С нами связался Анклав.

— Снова? Хотят получить отчёт о смерти своих? — Эта весть встревожила старика, судя по пробившемуся сквозь хрип удивлению в голосе.

Редлайн его прекрасно понимала. Она многое слышала про спуск пегасов на землю Большая часть, конечно, была слухами или сказками, но даже в них таилась толика правды. Про них стоило запомнить одно: неважно, кто первым проявил агрессию – они или их противник – если кто-то из пегасов погиб, то Анклав обязательно вернётся.

— Они уверяют, что это не их Раптор. Они прибудут, чтобы выяснить всё об этом конфликте. И просят в этом нашей помощи. Однако, они хотят оставить всё это в тайне. Мне сообщить в Хуффингтон?

— Нет, — после секундных раздумий ответил Турмалин. — Мы справимся сами. Как встретите их, сразу отправьте в лабораторию газового анализа. В случае чего, просто усмирите их. На этом всё?

— С важными делами – да. У меня есть личный вопрос. Позволите?

— Слушаю.

— Долго этот гуль будет за мной ходить? Вы же можете приказать ему отстать от меня.

— Это для вашей же безопасности, — отрезал Турмалин Вистл. — А теперь оставьте меня одного.

— Так ты и вправду не из Анклава? — недоумённо спросила Редлайн, когда запись вновь прервалась.

— А? — Флари, шедшая уже позади, с нежеланием вырвалась из своих мыслей. — А ты думала, я вру?

— Всякое бывает, — подытожила единорожка. «Например, что тебя вообще не существует, а я просто сплю».

В очередной раз диктофон помехами оповестил о новой записи.

— Даже и не знаю, зачем веду эти записи. Все мои мысли остаются в памяти кого-нибудь из низших. Наверное, это привычка. Час назад умер ещё один из облучённых. Мы потеряли половину личного состава Стойла. Остались лишь мой помощник Крисли Бранч, несколько тяжело больных, да ещё пегасы Анклава. Наш с ними разговор зашел в тупик. Всё, что я понял, это факт существования ещё одной фракции пегасов, чьё наличие на небе очень не нравится Анклаву. Как я и думал, затем они проявили враждебность и теперь заперты в газовой камере.

Гуливер приказал собрать мне всех больных в охладительной и отключить защиту реактора. По его словам мы сможем спасти многих из них, и они станут ещё послушнее. Я догадываюсь об этом способе, но перечить ему не стану. Сегодня он обещал рассказать мне что-то важное.

Шипение оповестило о смене записи.

— Когда же эти записи закончатся? — задала Редлайн вопрос, совершенно не рассчитывая на ответ. По крайней мере, благодаря диктофону время в дороге пролетало быстрее.

— Это моя последняя запись, — запершил динамик.

— Ну хвала Богиням, — громко откомментировала Редлайн на выдохе, заставив Флари вымученно улыбнуться.

— Сегодня же я покину Стойло 307 и отправлюсь в Синстол. Мои знания нужны в этом городе. Со мной связался Гуливер. Как я и думал, он решил гулифицировать всех ещё живых в этом месте. Для присмотра за ними я оставлю своего помощника. Не без помощи силы он надел ошейник. Так же Гуливер рассказал о своей цели, наконец, доверившись мне. Ему как и нам нужны шары памяти. Что на них, мне неизвестно, но я попытаюсь узнать об этом в ближайшее время. В случае моей смерти, эта запись будет отправлена в Хуффинтон вместе с другими данными.

Щелчок кнопки воспроизведения, вернувшейся в обычное положение, дал понять, что монолог прекратился.

— Вот и закончились два дня из жизни стойла, — неловко хихикнула Редлайн, пряча диктофон обратно в сумку. — Теперь есть и пища для размышлений.

Уже час кобылки брели молча. О прослушивании новых записей не было и речи. Первого диктофона им обеим хватило, чтобы погрузиться в раздумья. Получалось, что за шарами памяти, так нужными «Колоде» гонялся и некий Гуливер, да ещё и с командой послушных гулей. Это меняло планы организации. И такую информацию стоило немедля доложить Королеве.

Редлайн обернулась к пегаске. Та брела позади, смотря себе под ноги и витая в облаках.

— О чём думается? — спросила единорожка и удивилась тому, насколько приглушённым казался её голос в этом тумане.

— Да так, о своём, — вздрогнув отозвалась Флари. Судя по нежеланию, с которым она ответила, ей явно не хотелось говорить на эту тему. Подтвердила она это следующим же вопросом: — Как думаешь, нам далеко ещё?

— Без понятия, — покачала головой единорожка и взглянула на карту ПипБака. Пони прошли лишь треть пути, а усталость уже начала чувствоваться. Слабое, еле заметное дуновение коснулось её уха, принеся с собой пару ноток из страшно знакомой и одновременно неизвестной мелодии. Пони навострила уши и замотала головой.

— Что-то случилось? — заволновалась Флари, встав рядом.

— Эм, нет. — Редлайн ещё секунду прислушивалась к тишине, а затем пошла дальше. Она не стала говорить об этой мелодии, посчитав её очередным наваждением. — Думаю, к ночи мы доберёмся. Если не возникнет никаких проблем.

Туман с неохотой показывал тайны, что скрывал: порою это были искривлённые деревья, с потрескавшейся корой и без единого листочка, иногда выхватывались дорожные знаки, сиротливо стоявшие посреди ровной земли без единого намёка на дорогу. Надписи на них давно исчезли. Кобылки уже перестали обращать на эти достопримечательности внимание, когда впервые что-то существенное появилось чуть впереди справа. Огромный столб тянулся вверх, где исчезал за приличных размеров тенью, отбрасываемой даже сквозь такую пелену. Когда Редлайн, постоянно сверявшаяся с Л.У.М.ом, и Флари, вторым хвостом следовавшая за ней, подошли к нему, то невольно приоткрыли рты.

Рекламный щит неизвестным образом продержался почти два века. На металлическом столбе с облупившейся синей краской на высоте метров трёх крепилась огромная панель, чья верхушка исчезала в сгущающемся тумане. Краски выцвели под действием непогоды и времени, но даже сейчас картина выглядела прекрасно. На фоне большущей, искусно отделанной деревом джакузи с горячей водой и расставленных по её краям статуэток рыб-фонтанов стояли две молодых пони голубых и розовых цветов. Похожие друг на друга как две капли воды, эти земные кобылки являлись полными противоположностями друг друга в цветах. Если грива одной из них тонула во всяческих оттенках розового, то её подруге на глаза спадали несколько упрямых голубых прядей. Пони прижались друг к другу щеками и смотрели своими синими глазами вперёд, будто прямо на проходящих мимо пони, искренне улыбаясь.

«Сеть спа-салонов ”Алоэ и Лотус”. Мы всегда рады новым посетителям», – гласила надпись у основания картины, с трудом проглядываемая за пеленой тумана. Ниже же, меньшим шрифтом было добавлено: «Ветеранам и их семьям, а так же пострадавшим от боевых действий скидки до 75 процентов».

— Я бы сейчас не отказалась от горячей ванны, — протянула Флари, разглядывая рекламный щит. — Почти неделя прошла.

— Почти неделя? — Редлайн удивлённо приподняла брови и уставилась на пегаску.

— Ну да. — Летунья подёрнула крыльями, делая вид, что это для неё обычное дело. — На базе во время отгулов я могла хоть каждый день валяться в ванне.

Единорожка не могла поверить услышанному. Последний раз она принимала порядочный душ в стойле Айсгейза (случай в Синстоле она не считала), а до этого лишь на базе «Колоды», и то строго по расписанию. А тут ей говорят, что могут пользоваться горячей водой ежедневно.

— Вот так просто? — Редлайн не верила до последнего. На секунду ей показалось, что она вновь услышала ту мелодию на грани слышимости, но кобылка лишь тряхнула головой, отбросив игру воображения.

— Ну да, — вновь ответила пегаска и тут же замолкла, навострив ушки и повернувшись на север. Теперь мелодия звучала чётче, и её громкость постепенно нарастала.

— Ты слышишь её? — Теперь Редлайн всерьёз насторожилась и по привычке схватилась магией за карабин. — Это не моё воображение?

— Да, — настороженно ответила Флари, отступив за единорожку.

— Эй! — вскрикнула Редлайн. — Какого сена ты прячешься за мной, если броня на тебе.

— Я не создана для драк, — отшутилась летунья. — Да и живой заслон между мной и врагом никогда не помешает.

Редлайн приоткрыла рот от изумления, не в силах понять, то ли это «оригинальная» шутка пегаски, то ли кобылка говорила всерьёз. Мелодия тем временем стала ещё громче, а её источник постепенно сместился куда-то влево. В этот момент единорожку словно ударило током – осознание того, кто мог проигрывать раз за разом такую мелодию, пришло к ней.

— Это спрайтбот! — Редлайн выдохнула с облегчением – эти дроны постоянно курсировали по Пустоши. И один из таких болтался по округе. Не думая и секунды, кобылка бросилась на звук. Возможно, этот спрайтбот был одним из переделанных «Колодой», и оставался шанс связаться с кем-нибудь из Вальтов и передать важную информацию.

Флари прокричала что-то ей в след, но Редлайн не слушала – она неслась к новой нейтральной метке, внезапно возникшей на Л.У.М.е. Дрон вынырнул из пелены, в паре миллиметров разойдясь с головой кобылки. Громкая музыка прекратилась почти сразу, когда робот завис в воздухе над присевшей от неожиданности единорожкой.

— Здравствуйте, путник! — заговорила бодрым голосом летающая машинка. — Устали с дороги? Хочется поспать? Болят бедные ноги? Тогда вам нужно срочно отдохнуть! И отель «Обрыв» – идеальный вариант! Мы предлагаем вам лучшее обслуживание, трёхразовое питание, горячие источники и низкие цены! — На секунду бот замер, как оказалось, оценивая своё местоположение, а затем выдал финальную речь: — Двести пятьдесят три метра на северо-северо-восток. Приятного дня, путник!

Машинка торопливо скрылась в тумане, вернув свою надоедливую музыку, а её место заняла Флари. На лице пегаски читалось искреннее удивление.

— Куда ты так бежала? — Она глядела примерно в ту сторону, где скрылся бот. — И зачем тебе этот крист-бот?

— Значит, точно не глюки. — Редлайн поднялась на ноги и отряхнула бока хвостом. — Идём, нам тут предложили немного отдохнуть. Погоди, крист-бот?

— Ну да, эти боты у нас распространены, только выглядят немного по-другому.

Очередной шаг для спешившей Редлайн обернулся падением – не нашедшая опору нога поболталась в воздухе, и кобылка по инерции улетела вниз. К её счастью, полёт оказался недолгим, и пони уткнулась носом в мягкую землю, пискнув от боли из-за вновь ударившего по затылку карабина с сумкой в придачу. Флари же, видевшая неуклюжее падение бежавшей впереди кобылки, аккуратно перепрыгнула трещину в земле и приземлилась на другой её стороне, просевшей примерно на полметра. Из щели чуть более десяти сантиметров в ширину поднимался лёгкий пар вместе с устойчивыми запахом тухлых яиц.

— Цела, Редлайн? — Флари протянула копыто торчавшей крупом к верху кобылке, но та поднялась сама. — Не стоит так спешить. Горячая вода, если там она есть, не убежит от тебя.

— Всё нормально, — огрызнулась Редлайн, шмыгая носом и магией возвращая оружие на место. Всё это время они держали курс, указанный роботом, и оказались на правильном пути – рассеянный свет от нескольких лампочек пробивался сквозь поредевший туман перед ними. — Вот мы и пришли.

С каждым шагом всё больше деталей всплывало на свет: старые деревянные столбики по обе стороны от кобылок с протянутой меж ними верёвкой и цветными тряпками тянулись к небольшой металлической арке, выкрашенной во всё ещё яркие, несмотря на время, жёлтые и голубые цвета; сверкавшие на ней лампочки разных размеров и цветов обрамляли нарисованную краской надпись «Обрыв». Сразу за импровизированным парадным входом расположилась пропасть. Канатный мост над ней утопал в тумане в пяти метрах впереди, покачиваясь и скрипя досками.

Редлайн заметила дёрганые волны, бежавшие по нему. «Бежит кто-то?» Возникшая следом жёлтая метка на Л.У.М.е подтвердила её догадки. Маленький жеребёнок буквально нёсся по ходившей ходуном переправе.

— Цветики-приветики! — воскликнула маленькая жёлтая единорожка, встав прямо перед опешившими кобылками. — Добро пожаловать!

Грязнющая, она смотрела на Редлайн своими карими глазами, проглядывавшими из-под скомканной оранжевой гривы. Кобылка смерила малышку взглядом и повернулась к Флари.

— Это не глюк? — с недоверием спросила Редлайн, указывая копытом на маленькую пони. — Ты её видишь?

— Конечно вижу, — отозвалась пегаска и подошла к краю обрыва, не ограждённому веревкой. Фыркнув от неприятной вони, она вытянула шею в попытках что-то разглядеть среди поднимающихся паров.

— Что ещё за глюк-каюк? — Весёлая кобылка скакала вокруг Редлайн. — Я не глюк. Я – Свифти Хувс! Ну не стойте же! Я же вижу, вы устали! Идём, прошу!

Малышка встала перед единорожкой и лучезарно улыбнулась от уха до уха. Невольно Редлайн ответила тем же; она просто не могла отказать юной зазывале.

— Хорошо, Свифти Хувс, — кивнула единорожка. — Веди нас.

Она посмотрела в сторону летуньи. Та как раз пнула в этот момент ближайший камушек и навострила уши, считая секунды. Тихий всплеск воды, о которую спустя время ударился камень, явно разочаровал её, и она поспешила отойти от края и вернуться к Редлайн.

— Нам нужно будет пройти по мостику-помостику! — заявила Свифти Хувс, остановившись около первой доски и улыбаясь.

— Падать тут долго, — прошептала Флари на ухо Редлайн и в подтверждение своим же словам закивала.

Единорожка глянула на подвесной мост, до сих пор качавшийся после бодрого забега жёлтой кобылки, и поёжилась. Свифти Хувс увидела тревогу и рассмеялась.

— Не бойтесь, пугливые поняшки! — Малышка забежала на мост и начала прыгать на нём как на батуте, радостно смеясь при этом. — Мы по нему браминов пускали. Он выдержал. Глупые брамяшки, пугливые поняшки.

Кобылки синхронно кивнули и нехотя двинулись к Свифти Хувс. Малышка оказалась права. Дальше предательски страшного скрипа при каждом шаге дело не доходило, и пони дощечка за дощечкой продвигались по конструкции. Чем дальше они заходили, тем слабее становилась пелена вокруг них. Они уже видели другой конец моста с парой покосившихся деревянных домиков около самого обрыва, и Редлайн с облегчением выдохнула, но Свифти Хувс, шедшая прямо перед ними, неожиданно развернулась, и её улыбка приобрела зловещий оттенок.

— Смотрите! — прокричала она и вновь принялась скакать на мосту. Чего эта малышка хотела добиться, Редлайн не поняла да и не хотела в это вникать. В тот момент и она, и Флари были заняты лишь тем, чтобы покрепче вцепиться зубами и копытами в канаты перил. — Я же говорила, он крепкий!

— Свифти Хувс, а ну прекрати! — донёсся грубый голос со стороны домов. — Распугаешь нам всех клиентов!

— Хорошо, пап! — Малышка спокойно порысила дальше, оставив двух до смерти перепуганных кобылок трястись вместе с мостом. Особую остроту моменту добавляло полное незнание глубины этой ямы. Молнией забежав на твёрдую землю, Редлайн опустилась на колени и была готова чуть ли не расцеловать её. Флари же вела себя куда более сдержанно. «Ну конечно, у тебя ведь крылья».

Тумана на этой стороне не было вовсе. Взгляду кобылок открылась небольшая улица с несколькими строениями. Огромный двухэтажный дом приветливо сиял различными лампочками посередине правого ряда. Вокруг него и напротив высились домишки поменьше; и из каждого слышалась возня. Свифти Хувс уверенным шагом скрылась за ближайшим из домиков и спустя пару секунд высунулась оттуда, помахивая копытцем.

— Ты бы ведь помогла бы мне? — спросила Редлайн у летуньи, когда та поравнялась с ней. — Схватила бы, случись что?

— М-м-м, — на секунду задумалась Флари. — Нет, наверное.

Пегаска слабо улыбнулась и порысила дальше к Свифти Хувс.
«Хватит с меня потрясений на сегодня», — успела подумать обомлевшая Редлайн, как тут же увидела круп пятившейся обратно Флари. На всякий случай схватив магией карабин, она поспешила к летунье и чуть не выпустила по привычке весь магизин, остолбенев от увиденного за углом. Свифти Хувс крепко обнималась с гулем, неопасным, судя по нейтральной метке на Л.У.М.е. Данный экземпляр достаточно хорошо сохранился: средней длины седая грива выпала лишь в паре мест, в некоторых местах даже сохранилась шкура, а глаза, смотревшие прямо на кобылок, сохранили синий оттенок. Но кое-что смутило Редлайн – цвета шкуры в разных местах отличались. На шее это был островок серой шерсти, а на ноге покоилась голубая шкурка. Странный шрам в форме квадрата на месте, где у обычного пони располагалась кьютимарка, сразу бросился в глаза.

— Простите Свифти Хувс за устроенное на мосту, — заговорил гуль. — Она любит так шутить.

— Да ничего, всё нормально, — на автомате ответила Редлайн, не сводя глаз с собеседника. Последние встречи с гулями всё ещё были свежи в её памяти.

— Тогда добро пожаловать в отель «Обрыв». Меня зовут Мосс Пит, всем тут заправляю я. Надеюсь, вы у нас задержитесь. Идёмте, я вам всё покажу.

Гуль с малышкой пошли вперёд по грязи, заменявшей местную дорогу. Судя по паре цепочек следов, пользовались ей редко. Кобылки двинули следом.

— Если вам нужны провиант в дорогу или медицинские запасы, то загляните к Трасти Тулу. — Гуль повернулся к остальным и указал копытом на одноэтажный домик с прилавком вместо окна. — У него найдёте всё необходимое. Даже обмундирование найти можно. Но торгаш – жуткий скряга, поэтому о скидках забудьте.

Редлайн не стала заострять внимание на выставленном напоказ «мусоре», но вздрогнула, разглядев морду стоявшего за ним пони. Часть шкуры на его голове исчезла, а кожа поплыла, будто воск, ослепив левый глаз, и навсегда исказила губы в гримасе злости. Бедняга окинул проходивших мимо пони безразличным взглядом и вновь принялся заниматься своими делами.

— Ну а здесь у нас наша гордость. — Мосс Пит даже придал голосу некоторое величие. Облезлой ногой он указал на деревянное строение с забитыми окнами и ржавой дверью. Вдоль его крыши и по верхушкам забора вокруг тянулись мигающие гирлянды, контрастировавшие со всей этой серостью вокруг. — Всё ещё работающий спа-салон на горячем источнике. Его обслуживание даётся нам с трудом и цены соответственно высокие, но пони платят. Может, и вы оцените наши услуги.

Пегаска с недоверием осмотрела обветшалое строение, но своими сомнениями делиться не спешила. Редлайн же при одной только мысли принять ванну забыла обо всём на свете. Тем более горячая вода всегда помогала ей отложить в сторону плохие мысли, так что внутри она ликовала, но старалась поддерживать серьёзную мину на мордахе.

— Да-да, мы постараемся опробовать её, — протараторила она и повернулась к пегаске. — Ведь так?

— Возможно, — не сразу ответила Флари, погрузившаяся в раздумья. Что тяготило летунью, Редлайн пока не могла понять, но пегаска вдруг наклонилась к единорожке и прошептала. — Какой-то он больно внимательный. Я бы сказала, слишком.

Редлайн ничего не ответила на подозрение. Гуль же тем временем подошёл к огромному зданию. Оно отдалённо напоминало складские строения Синстола, с той лишь разницей, что его украшали оконные проёмы с тусклым светом внутри вместо безликих кирпичных вставок. Встав у небольшого крыльца на пару ступенек вылезавшего из слоя грязи, он развернулся к гостям. Малышка же поднялась по миниатюрной лестнице и уселась возле круговой двери с фанерой вместо стёкол.

— А это собственно апартаменты. Об удобствах и тарифах поговорим уже внутри, — заговорил гуль и затем указал копытом дальше по улице. Редлайн повернула голову в том направлении и увидела несколько строений. Из их окон так же лился свет. Самое дальнее напоминало скорее гараж без ворот. — Там дальше есть загон для браминов, но у вас такого нет, я смотрю. Есть ещё пара ларьков с сувенирами и прочей продукцией. Оружием, к сожалению, не торгуем. Сами разберётесь. Есть вопросы?

— Вы так всех встречаете? — Флари открыто показала недоверие к такому вниманию со стороны местных. Пока она не задала такой вопрос, Редлайн даже и не задумывалась об этом, утопая в мечтах о тёплой воде.

— Нет, что вы, — усмехнулся Мосс Пит. — В это время года дело всегда идёт из копыт вон плохо. У нас часто скапливается туман, и это место обходят стороной. Так что клиенты у нас редки.

— То есть мы тут одни? — спросила Редлайн. — Учитывая мост, я не удивлена.

— Вы просто не с той стороны зашли, — вновь рассмеялся Мосс Пит. — Эта небольшая расщелина протянулась с запада на восток на километр или около того. Можно было обойти, хотя и через мост самый быстрый путь. А с других направлений сюда ведёт обычная дорога. Вот кстати и другие постояльцы. Вторые сутки у нас гостят.

Мосс Пит кивнул в сторону двух земных жеребцов, рысивших в их направлении от загона для браминов. Первый из них, молодой коричневый пони, с чьего подбородка ещё пушок не исчез, обежал стоявшую прямо у порога толпу и, не смотря в их сторону, забежал внутрь. Второй же, статный бурый жеребец, держался гораздо смелее. Из-под грязной чёрной банданы торчала ярко-красная чёлка, спадавшая на глаза. Еще на ходу он окинул взглядом двух новых посетителей. Проходя мимо, он вежливо кивнул Моссу Питу и подмигнул Редлайн. Единорожка лишь застенчиво улыбнулась в ответ. «А он неплох». Свифти Хувс засмеялась при виде этой картины и побежала за этим жеребцом, что-то ему шепча.

— А откуда вы берёте энергию? — задала очередной вопрос пегаска. Редлайн оглянулась и заметила несколько скрытых под крышами отеля прожекторов и множество столбов с лампами поменьше. Сейчас они были выключены, но вполне могли освещать это место ночью.

Судя по скривившимся в ухмылке потрескавшимся губам, гуль ждал этот вопрос, хотя и не шибко хотел отвечать.

— У нас есть спарк-генераторы. Дохленькие, но нам хватает, — нехотя ответил он и тут же сменил тему. — Вы пришли как раз вовремя. Мы хотели устроить торжественный приём в честь вчерашних гостей, первых за пару недель, а теперь у нас есть ещё и вы. Предлагаю оформить номер, и сразу же приступите к трапезе. Первый раз за счёт заведения.

Внутри здание казалось ещё больше. Из маленького, утопавшего в полумраке вестибюля вели двойные двери в просторный, так же ужасно освещённый зал. Лестницы вдоль боковых стен тянулись на второй этаж к длинному балкону. Даже у входа можно было разглядеть там множество забитых досками дверей номеров. У одной из таких на левой стороне нижнего этажа стояли два рослых пони, выполнявшие, как подумала Редлайн, роль охранников.

Первый этаж отдали под небольшой ресторанчик, расставив в дальней части несколько круглых столов со стульями и подушками вокруг них. Именно за один из них и уселись Редлайн с Флари. Единорожка не могла дождаться момента, когда смогла бы поесть что-то кроме холодных консервов. Тем более такая простая операция как заказ номера оказалась ещё той нервотрёпкой. Мосс Пит, и так бывший наигранно внимательным, тут проявил ещё и дотошность. Он заставил кобылок ответить на ряд вопросов об их предпочтениях, которых хватило бы на целую анкету, и лишь после этого предложил несколько свободных комнат. От смущающего номера с двуспальной кроватью кобылки сразу отказались и сошлись в итоге на номере «Люкс» с двумя кроватями на втором этаже, благо, сворованные в Стойле крышки позволяли им пошиковать.

Номер «Люкс» оказался дрянной комнаткой с парами сетчатых металлических коек, покрытых матрацами и дохленькими подушками, и туалетом. Затхлый воздух с ароматом плесени не покидал эти десять квадратных метров уже пару недель минимум. Первым делом, пока Флари проверила слив, как оказалось, забившегося санузла и распихивала по углам шмотки, игнорируя подгнившие комоды, Редлайн раскрыла единственное незабитое окно. Из него сразу же открылся и ещё больше раздразнил кобылку вид на задний двор спа-салона. Несколько природных ям, выполнявших роль мини-бассейнов, обильно испускали желтоватый из-за освещения пар. Поэтому единорожка просто скинула свои шмотки и модуль, оставшись в одном лишь комбинезоне, и потянула Флари за собой на первый этаж. Пегаска, однако, отказалась снимать свою броню.

— Когда же уже принесут? — Редлайн елозила на стуле, потирая копытами желтоватую простыню, накинутую на скрипевший стол. Она не глядя заказала у подошедшего официанта фирменное блюдо и взяла на себя смелость выбрать за летунью то же самое. — С тобой всё в порядке?

— Да-да, нормально, — не сразу ответила Флари. Всё это время она сидела и пялилась на треснутую солонку перед собой.
«Что же тебя гложет?» Редлайн хотела спросить ещё что-то, но мимо неё прошли два жеребца-караванщика. Пони в бандане специально задел стул единорожки, чтобы привлечь внимание, и улыбаясь пошел дальше. Они уселись через столик от кобылок и принялись заказывать у стоявшего уже тут как тут неряшливого официанта.

Сервис тут оказался паршивым. И кобылкам, и караванщикам обед принесли одновременно, несмотря на разницу во времени. На стол поставили две белые, насколько это было возможно в Пустоши, глубокие фарфоровые тарелки. Бежевая масса, напоминавшая суп, испускала приятный для голодной кобылки аромат специй и трав. Сначала проведя ПипБаком над едой, дабы убедиться в её безрадности, Редлайн схватила магией лежавшую рядом ложку и опробовала фирменное блюдо. Острый и столь отличавшийся от всего иного вкус ей ещё не доводилось ощущать. Однако, суп ей понравился, и кобылка принялась уплетать его за обе щеки. Флари же просто смотрела на стоявшую перед ней тарелку и, несмотря на слышимое даже единорожкой урчание в животе, не притрагивалась к обеду.

— Почему не ешь? — проглотив очередную порцию, Редлайн указала левитируемой ложкой прямо на пегаску. — Мало ли, когда еще поедим нормально?

— Мне не хочется есть. Я лучше потом консервы открою.

— То есть, ты свою порцию не будешь? — спросила единорожка, хлопая глазками.

— Да, бери. — Флари небрежно толкнула тарелку, пролив часть супа. — Ты не боишься, что сюда что-то подмешано.

— Ну, ПипБак ничего не увидел, значит, радиации нет. — Договорить кобылке не дал громкий хохот двух жеребцов. Дождавшись когда волна смеха утихнет, она продолжила: — К чему ты клонишь?

— Здесь определённо что-то не так. Я чувствую. — Флари старалась не повышать голос. — Сама посуди. Если у них редки посетители в это время, то они что, получается, целыми днями просто стоят на своих местах? Они ведь знают прекрасно, что в это время тут нечего ловить.

— Ты нагнетаешь обстановку, — ответила Редлайн, прожевав что-то вязкое, но неожиданно вкусное. — Просто ты многое пережила. Тебе надо поесть и отдохнуть, а это место идеально для этого подходит.

— Слишком идеально, — кивнула пегаска. — Пожалуй, я пойду в номер.

Флари встала и побрела наверх, сопровождаемая странными взглядами официанта и Мосса Пита. Заметив, что на них смотрела Редлайн, они натянули улыбку и вернулись к своим делам.

— Привет! — Напугал единорожку своим появлением тот самый пони в бандане. Он уселся на место Флари. — Я слышал, вы останетесь тут на ночь.

Выглядел жеребец довольно странно: движения его были размашистыми и неловкими, взгляд бегал, хотя и старался оставаться на мордахе кобылки. Смотрелось всё это так, будто он был пьян. Редлайн поглядела на их столик, но не нашла и намека на алкоголь; лишь пустые тарелки да его спутник, заснувший мордой в тарелке.

— Не то чтобы, — вымученно хихикнула единорожка. — Мы уйдём... скорее всего.

— Тогда вы просто обязаны посетить с нами этот спа-салон. — Жеребец перевалился через столик вплотную к кобылке достаточно близко, чтобы она смогла оценить весь аромат его дыхания. — Такой шанс упускать нельзя.

Гигиена в Пустоши редка – Редлайн прекрасно это понимала и постаралась не проявить эмоций, задержав дыхание. Однако, среди вони не было и намёка на алкоголь. Но то, как этот жеребец вальяжно вернулся своё место, и грохот его друга, упавшего со стула, говорили об обратном.

— Мня кстати, Браун Коат звать, — протараторил пони. — Ну так что?

Редлайн глянула на тарелки перед собой – она успела слопать почти двойную порцию. В её голове начала складываться картина из почти несвязанных кусков, а бурное воображение, подстегиваемое напряжением последних суток, добавляло красок. «Что, если в суп всё-таки что-то подмешано». Как это часто бывало в подобных ситуациях, Редлайн сразу же начала обращать внимание даже на малейшие покалывания в своем организме, пытаясь выяснить, всё ли в порядке. Она не могла понять, то ли на самом деле терялась чувствительность копыт и она будто бы пьянела, то ли это была лишь игра воображения.

— Что это за суп был? — спросила она, не дав начать собеседнику новую неразборчивую речь. — Вы его же ели?

Браун Коат неряшливо поднёс к себе тарелку и чуть ли не носом в неё уткнулся.

— Да! — выкрикнул он. — Суп-пюре тараканий, или как-то так.

Редлайн аж икнула от удивления и скривилась в гримасе отвращения. Особую роль в этом играло то, что блюдо ей понравилось.

— Ну так что, ты пойдёшь? А твоя подруга-скромница?

— Да, мы будем, — на автомате ответила пони. «Тараканий? Суп-пюре?»

— Прекасно, — улыбнулся Браун Коат, наигранно взмахнув копытом. — А можно твоё имя узнать хотя бы?

— Там и узнаешь. — Редлайн встала со стула и поспешила наверх.

Подбежавшего официанта она попросила всё записать на её счёт. Из этого места следовало бы убираться, но она не могла упустить возможности отдохнуть в настоящем горячем источнике.

Уломать пегаску пойти вниз оказалось делом нелёгким. Флари сидела на своей кровати и ковырялась в подобранном оружии. Выглядела она ещё мрачнее чем внизу и, казалось, делала это, чтобы отвлечься. Долгие уговоры Редлайн о чистоте, порядке и дружбе она восприняла без энтузиазма, но всё-таки согласилась просто «посидеть за компанию», если ей дадут прослушать ещё одну запись. Про пьяных жеребцов единорожка упоминать на стала в надежде, что там их не будет.

Спустя полчаса Редлайн уже наслаждалась теплом в одной из природных ванн, прислонившись спиной к стенке и скинув комбинезон на камень рядом; журчащая вода слегка фонила, но такая преграда не могла остановить пони. Еле заметное головокружение, возникшее ещё в комнате, она списала на усталость, от которой и хотела избавиться здесь. На улице начинало темнеть, и вовремя включенное освещение создавало особую, почти романтическую атмосферу. Аккуратно развешанные на тросиках гирлянды спонтанно свисали в паре-тройке метров над головами.

Так и не снявшая броню Флари просто лежала рядом с водой и крутила в копытах диктофон, не решаясь его запустить. За недешёвые услуги кобылкам пришлось выложить пару сотен крышек и половину сверху, чтобы их не беспокоили. Но сервис подкачал и тут – те жеребцы валялись в дальнем из четырех озерце, не проявляя почти никаких движений.

— Ну, не тяни. — Единорожка развернулась к Флари и облокотилась копытами о каменистый край. — Ты же хочешь послушать этот диктофон.

Флари довольно хмыкнула и наконец нажала на кнопку воспроизведения. К удивлению обеих кобылок, после тихого треска и ненавязчивой приветственной мелодии заговорил не хриплый старик, а кобылка со звонким голосом и плохо скрываемыми усталостью и злостью.
— Привет, Миднайт Флоу! Следующая далее информация предназначена лишь для ваших ушей. Я обращаюсь к вам, потому что вы, ввиду преданности и чувства долга по отношению к нашей компании и окружающим вас пони, были выбраны для выполнения очень важного задания. Меня зовут Скуталу. Вы наверняка меня знаете по... а, какая разница. Как меня это достало… ...Попробуем ещё раз...

Секундное шипение обозначило небрежную склейку двух записей. Тот, кто это сделал, не удосужился даже сравнять уровни шума, так что из динамиков вырвалась стена помех.

— Успокоилась бы хоть, прежде чем говорить. — Спокойный и расчётливый голос принадлежал совсем другой пони. Кобыла вносила в речь ровно столько эмоций, сколько считала нужным для момента. И сейчас это был лёгкий намёк на сарказм. — Здравствуй, Миднайт Флоу. Для начала поздравляю с тем, что тебе досталась роль Смотрительницы одного из контрольных стойл нашего проекта. Ведь без денег, кхм… — пони театрально поперхнулась, — …помощи вашего отца нам бы не удалось построить часть стойл вовремя. Мы собрали в Стойле 307 несколько лучших умов Эквестрии и Империи и их персонал, и тебе поручено привести их в светлое будущее. На это Стойло, как и на другие из этого проекта не наложены никакие дополнительные эксперименты, о которых вам стоило бы знать. Поэтому тебе остаётся просто ждать судного часа и продолжать заниматься излюбленным делом – подставлять кру… — снова громкий кашель, — …изучать новое и неизведанное. Коды к дополнительным уровням тебе известны. Дальнейшие инструкции получите позже. Да пребудут со всеми вами Принцессы. Уайт Хоуп, конец сообщения.

Флари вслушивалась в шипящую тишину, пока кнопка воспроизведения с щелчком не вернулась в начальное положение. На мордахе пегаски чувствовались разочарование и досада.

— Да уж, — заключила Редлайн после небольшой паузы. — Не это я ожидала услышать.

— А первый точно полностью прослушали? — протараторила летунья. Её нездоровый интерес к этим записям начал настораживать единорожку.

— Да! — отрезала она и вновь отвернулась от собеседницы. Её взгляду предстала дальняя ванна, где над водой держались лишь замершие головы жеребцов.Единорожка вздохнула и спросила: — Отчего такая заинтересованность во всём этом?

— Пытаюсь отвлечься, — почти шепотом ответила Флари после долгой паузы. — Можно задать тебе вопрос?

Когда Редлайн вновь повернулась к пегаске, та смотрела в сторону, пряча взгляд. «Да что с тобой?»

— Слушаю.

— Бастлер. Расскажи о ней. — Флари уселась рядом с единорожкой прямо на краю.

Редлайн исподлобья взглянула на летунью. «И к чему это?»

— И что ты хочешь узнать?

— Кто она такая, что так запечатлелась у тебя в памяти и воображении.

Единорожка развернулась спиной к собеседнице и откинула голову на тёплый камень с полотенцем, глядя на гирлянды и борясь с новой волной головокружения. Невольно она поёжилась – либо на улице холодало, либо вода становилась горячее.

— Бастлер… — На секунду единорожка замолчала, обдумывая как бы преподнести информацию, не выдав какую-нибудь тайну. — С ней мы росли вместе. Ну, если верить моей памяти. У нас была очень разношёрстная семейка – все из разных мест, и держались мы по отдельности. Лишь с Бастлер я подружилась, причём почти сразу. Так мы и стали лучшими подругами, напарницами, соперницами, а затем… — Редлайн замолкла, вновь поймав себя на мысли, что не могло всё это быть выдумкой. — Затем я поняла, что она для меня, возможно, больше чем подруга.

Единорожка перевела взгляд на пегаску в ожидании увидеть какую-нибудь реакцию, но та смотрела на небо с согнутой копытом вверх ногой. На тёмной броне скапливались снежинки.

— Вот и здесь снег пошёл, — отстранённо заявила Флари и тут же вернулась к теме разговора. — И как на это отреагировала Бастлер?

— Думаю, чувства были взаимны, хотя фальшивы и поверхностны, — улыбнулась единорожка, разглядывая всё новые снежинки пробивавшиеся сквозь тепло от источников. Над самими водами от них не было и следа, а вот в стороне они почти не встречали преграды. — Мы были молодыми и вели достаточно активную жизнь в этом плане. Это были лучшие годы моей жизни.

— А что стало потом?

— Потом? Потом мы повзрослели. Оставаться нахлебницами уже было нельзя. Мы зарабатывали на жизнь вместе… Как могли. Помню даже, как пару раз мы подставили друг друга ради выгоды. Специально или нет, уже не важно. Обиды не затаили. — Редлайн запнулась, вспомнив не лучшие моменты из прошлого. Как назло, с новой силой накатило головокружение. — А два года назад наши дороги разошлись.

— С ней что-то случилось?

— Вроде нет. — Почему-то единорожка не могла вспомнить во всех деталях произошедшее в тот день. — Я помню только сам факт ссоры на очередном задании. И всё. Больше я про неё ничего не помню.

Редлайн замолчала и погрузилась в себя, пытаясь всё-таки воссоздать то, что произошло в тот день. Но всё оказалось тщетно – вместо воспоминаний накатила головная боль, сопровождаемая вопросами без ответа: «И почему я не вспоминала о ней эти два года? Почему лишь вчера она появилась?»

— Но хватит обо мне. Это была игра разума, и сейчас я в порядке. Теперь твоя очередь ответить на вопрос. — Редлайн глянула на собеседницу. — Что гложет тебя?

Флари улеглась рядом с единорожкой и опустила копыто в броне в воду.

— Ты когда-нибудь убивала пони? — не сразу решилась заговорить она.

— Странный вопрос в данных обстоятельствах. И ответ ты уже знаешь, я думаю.

— И что при этом ты испытывала?

— Зависело от ситуации. — Говорить о таком Редлайн хотела не сильнее, чем вылезать из воды, но такой шанс расшевелить пегаску выпадал впервые. — Облегчение, сострадание, я думаю. Жалость. К своему стыду, помню и наслаждение. Но это в первые разы. Затем всё просто становится серым и воспринимается как само собой разумеющееся. А почему ты спрашиваешь?

Единорожку осенило. Она вспомнила забытый в общей суматохе момент смерти пегасов Анклава. «Неужели смерть этих пернатых её как-то задела?»

— Это связано с теми пегасами? — спросила она, не медля и секунды.

— Да, — кивнула Флари. — Анклав. Нас учат с детства, что они – зло. Не такое, как начавшие бессмысленную войну пони прошлого, но всё же зло. Но на слепой злости к ним далеко не улетишь. Потому мы не суёмся в Эквестрию, а они не лезут в Империю чаще обычного. С детства нас приучают к тому, что любая встреча с ними может вылиться в бойню. Учат, что мы должны защищаться и убивать в случае чего. Или пытаться, по крайней мере.

— И ты убила тех пегасов.

— Да. Но они не нападали на меня. Они... Они просто... хотели сбежать оттуда.

— Вы ругались, — прервала её Редлайн, пока пегаска вновь не ушла в себя. Фраза возымела эффект – на мордахе летуньи появилось удивление. — Я видела всё на мониторах.

— Да, — согласилась Флари. — Они сразу узнали меня по броне. Их неприязнь к нам такая же, как наша к ним. После обмена оскорблениями и пожеланиями смерти я не выдержала и убежала.

— К пульту?

— Меня поглотила как раз эта слепая злоба. Я ведь работала на Рапторе. После его борт-систем пустить газ оказалось не сложнее, чем запустить двигатели. Но я не хотела их убивать. Я не знала, что там будет настолько сильное отравляющее вещество.

— Тогда в этом нет твоей вины, — подытожила Редлайн, добавив полушёпотом: — От части.

— Это не всё. — Флари склонила голову к воде, коснувшись её кончиком носа, после чего сразу отдёрнулась. — Самое ужасное в том, что я обрадовалась их смерти. Я почувствовала… удовольствие. Получала наслаждение, глядя на то, как они корчились и бились о прутья.

Пегаска тихо всхлипывала, разглядывая своё отражение в воде.

— Просто забудь, — посоветовала Редлайн, поднимаясь из природной ванны и хватая магией полотенце, чуть не упавшее в воду. — Не думай об этом и не терзай себя. Всё равно ты не вернешь время вспять.

Единорожка хотела положить копыто на плечо летуньи, но взбунтовавшийся организм решил по-другому: помимо головокружения по её телу пробежала крупная дрожь, сменившаяся слабостью. Редлайн чуть не упала обратно в воду, но удержалась на ногах.

— Что с тобой? — Флари вскочила на ноги и помогла единорожке сесть.

— Ничего, просто отсидела ногу. — Редлайн вновь встала, демонстративно тряхнув задней левой ногой и накинула на спину полотенце. — Главное, не думай об этом. Тебе нужно расслабиться. Кстати, а почему ты не снимаешь свою броню?
«Главное сейчас – отвлечь её от плохих мыслей».

— Снять броню? В этом месте? Рядом с вам… — Пегаска вовремя заткнулась и поправилась: — Это тоже вбили в наши головы. Никогда не расслабляйся в незнакомой обстановке. Для меня это переводится как «никогда не снимай броню нигде кроме дома».
«Не совсем, как я хотела, но сойдёт».

— Как бы то ни было, тебе нужно отвлечься. — Редлайн начала отступать к природной ванне с тихо сидевшими жеребцами. — И я знаю способ. Те пони хотели с нами познакомиться. Думаю, стоит предоставить им шанс.

— Нет-нет-нет, — запротестовала Флари, но единорожка уже отвернулась от неё и с улыбкой на мордахе двинула по выложенной плитками дороге к жеребцам. Пегаска смирилась и замолчала.

— Эгегей, Браун Коат, как вы тут? — От головокружения Редлайн села прямо прямо на краю близ одного из пони. Глаза обоих жеребцов были закрыты.

Снегопад тем временем набрался силы и уже не обращал внимание на пары воды, покрывая отдаленные уголки заднего двора белым крупицами, блестевшими на свету. На прохладном воздухе Редлайн чувствовала себя неуютно. Поэтому единорожка приняла весьма смелое решение опуститься к жеребцам и уже скинула полотенце на камень рядом. Но стоило кобылке опустить одно копыто в воду, как она тут же с визгом отпрыгнула, удерживая ошпаренную кипятком ногу на весу. Лишь сейчас Редлайн обратила внимание на отсутствие меток перед собой – оба жеребца были мертвы.

К простому головокружению прибавились новые проблемы. Стук обезумевшего сердца забил по вискам; всё вокруг начало покрываться бликами и разводами, теряя былую чёткость. Дышать стало неимоверно тяжело и больно; страшно захотелось спать. Тело окончательно перестало слушаться свою хозяйку, и единорожка безвольно упала на землю.

— Что происходит?! — закричала Флари, вставшая над ней. Кобылка совершенно не обращала внимания на два тела в воде, бегая взглядом по Редлайн.

— Слабость… какая-то. — Единорожка посмотрела на пегаску снизу, вяло мотая болевшей ногой. — Тяжело дышать. Хочется… спать.

— Продолжай говорить. — Летунья опустила голову, заглядывая в приоткрытый глаз Редлайн, а затем метнулась к надоедливо пищавшему ПипБаку. — Какое-то снотворное? Главное не засыпай. Говорила же, что не стоило здесь оставаться. Нам нужно быстрее отсюда сваливать.
«Тебе легко... говорить», — подумала единорожка, отчаянно борясь с сонливостью. Ловким движением, показавшимся для неё невыполнимым в неуклюжей броне, Флари закинула кобылку на спину и порысила к выходу. Редлайн успела увидеть, как случайно задетая её ногой голова Браун Коата погружается в воду, и невольно прикрыла глаза.

Для неё темнота длилась лишь мгновение, но когда она ненадолго пришла в себя, то уже смотрела на закрывшиеся двери отеля. Из гомона голосов Редлайн не сразу выцепила звонкие нотки Флари, но разобрать суть разразившегося спора не смогла. В очередной раз она очнулась, когда уже лежала на боку на своей кровати. Её страшно клонило в сон, мысли путались и терялись. С трудом ей удавалось сдержать рвотные позывы. То и дело теряя фокус, единорожка следила в полумраке мерцающего освещения за беготнёй летуньи. Флари носилась от одной кучки пожитков у стены с окнами к другой, что-то в них разыскивая.

— Где детокс?! — прокричала пегаска прямо на ухо единорожке, подбежав и отчаянно её затряся. — Аптечка! Антидот, Редлайн!

— Кой дэтах? — еле выговорила кобылка. По телу пробежали мурашки – она не узнала собственный голос. — Я не… Я бе пнятия.

Невнятно выругавшись, пегаска вернулась к поиску аптечки.

— Нашла! — наконец крикнула она, копошась с аптечкой.

Звук выбитой двери за спиной резанул по ушам единорожки. Кто там был, она так и не увидела, но зато успела мысленно поразиться реакции пегаски. Флари размазанным пятном отскочила в сторону и с грохотом выбитой рамы исчезла в темноте за окном. Облезлое копыто тем временем опустилось на плечо Редлайн и перевернуло её на спину.

— Теперь всё будет хорошо, — проговорил Мосс Пит, улыбаясь рваными губами, и прижал копыто с тряпкой ко рту единорожки. — Мы тебе поможем.

Сознание возвращалось к Редлайн рывками. Голова словно налитая свинцом и не думала двигаться. Монотонный тихий бубнёж заполнял слух. Ещё не открыв глаза, Редлайн попыталась пошевелить затёкшей ногой, но та лишь подёргалась – копыто было обтянуто каким-то обручем. Разомкнув слипшиеся веки, единорожка почти взвизгнула от удивления и охватившего страха. Она лежала на ржавой решётке. Ноги её были разведены в стороны, насколько это представлялось возможным, и металлическими браслетами крепились к ржавым прутьям. Яркий свет от ламп под потолком слепил и бил по глазам. Отвернуться от него Редлайн не могла – её голову стягивало подобие медицинского жгута.

— Бу! — выкрикнула показавшаяся над единорожкой Свифти Хувс. Редлайн вздрогнула и вжалась в холодные прутья от вида маски на этой пони. Мозаика из разноцветных кусков шкуры, грубо скреплённых толстой капроновой нитью, бесформенным мешком была надета на голову малышки, оставив лишь дырку с торчавшим из неё рогом и тканевые кружки на отверстиях для глаз. Дополнительный ужас вызывала ужасная картинка, нарисованная или угольком или черной краской – улыбка с треугольниками зубов покрывала добрую половину маски, а круги глаз плавно переходили в жирное пятно носа.

— Свифти Хувс? Что? — Онемение всё еще чувствовалось, но последствия отравления потихоньку стирались. — Что тут происходит?

— Веселье! — отозвалась малышка. Её рог зажёгся золотым сиянием, и из-за спины выплыл приличных размеров нож. — Сейчас мы будем веселиться.

Свифти Хувс спрыгнула с решётки, исчезнув из виду. После небольшого скрипа и лязга вся конструкция плавно начала менять положение на вертикальное; хомуты на ногах еще сильнее впились в шкуру. Теперь единорожка смогла разглядеть стену перед собой с аккуратной деревянной дверью в углу. Её украшали глубокие трещины, оставленные острым предметом, да тёмно-бордовые пятна и подтёки вокруг них. «Надеюсь, это не кровь. Надеюсь, это шутка.» На ржавом стуле с колесиками к этой стене подкатилась Свифти Хувс.

— Ну хватит. — Голос Редлайн дрожал. — Ножик жеребятам не игрушка.

Тесак с объятой золотым облаком рукоятью подлетел к носу единорожки так близко, что она смогла разглядеть зазубрины и сколы на его кромке и бурые пятна на покрытой царапинами стали.

— Ещё какая игрушка, — гордо заявила малышка. В доказательство её слов лезвие неаккуратно разрезало ремень, удерживавший голову Редлайн, оставив на её лбу царапину и скользнув по рогу; несколько волосинок гривы упали вниз. — Я ещё слишком мала, поэтому папа не разрешает мне играть с непривязанными друзьями, но ты мне понравилась. Поэтому я позволю тебе смотреть за нашей игрой.

Разговаривать с писклей бесполезно – это Редлайн поняла тут же. Поэтому оставалось освободиться самой, ведь Свифти Хувс не учла, что связала не просто пони, а единорожку. Но парой секунд позже Редлайн осознала, что учтено было всё. Магия слушалась свою хозяйку так, будто та приняла как минимум одну бутылку виски на грудь, и вместо того, чтобы открыть манжет на левой ноге, она просто обволокла его и чуть ли не туже затянула. «Что за хрень?!» — изумилась единорожка, не веря собственным глазам.

Скрип несмазанных колёсиков стула заставил обратить на себя внимание. Когда Редлайн повернулась на звук, то почти напоролась щекой на лезвие.

— А, а, а, — покачала отлетевшим в сторону ножом Свифти Хувс. — Рано развязываться, сначала мы поиграем так. Знаешь, а я всегда любила рисовать. Даже эту маску, — нож прошёлся тупой кромкой по мозаике из шкурок, — я сама сделала и разрисовала. Тебе нравится?

После очередной неудавшейся попытки вырваться Редлайн кивнула и промычала. Её мозг судорожно крутил шестерёнки, ища возможность вырваться отсюда.

— Может, снимешь с меня все манжеты. — Лишь произнесённая дрожащим голосом фраза смогла родиться из путающихся мыслей. — Тогда мне будет удобнее с тобой играть.

— Не-е-е, папа мне сказал не развязывать тебя, — после короткой паузы ответила малышка. — Я однажды ослушалась его и освободила одного жеребёнка. Мне было очень больно после этого. Даже шрамик остался, но папа его убрал чудесной водичкой. Да и в рисовании ты поможешь даже скованная. Ведь моим холстом будешь ты.

Стул с малышкой подкатился ближе к Редлайн. Её ножик тупой кромкой заскользил по левому боку единорожки.

— Поначалу я думала, что всё это будет страшно, — вдруг заговорила малышка. — Но после того жеребёнка я поняла, что даже в этом есть веселье. И мне нравятся-нравятся крики и мольбы пони, когда я рисую. И ближайший час веселить меня будет твоё тело.
«Умереть тут будет очень обидно после стольких приключений», — промелкнуло в голове Редлайн, и она задёргалась всем телом, всё ещё надеясь на какой-нибудь дефект в конструкции.

— Ты хочешь быстрее начать веселить меня? — обрадовалась Свифти Хувс и тут же стукнула рукоятью по незащищённому животу единорожки. Та сразу обмякла, с трудом восстанавливая дыхание. Глаза защипало от слёз. — Но тогда ты должна лежать смирно. А теперь мы послушаем твой голосок. Он ведь такой приятный. Прям как у мамы.

Редлайн почувствовала слабое прикосновение металла на боку, тут же утонувшее в лёгкой щекотке.

— Не поняла. Кричи же! — пропищала малышка с нотками недовольства в голосе. Открыв глаза, Редлайн увидела окровавленный нож, висевший в облаке магии. — Кричи!

Вытянувшись и опустив взгляд ниже, единорожка увидела блестящую красную линию на боку. Сердце снова гулко застучало; даже перехватило дыхание – Редлайн не чувствовала никакой боли, ничего, кроме еле ощущаемой щекотки у бедра, когда струйка крови бежала по нему.

— Почему ты не кричишь?! — проорала Свифти Хувс и сорвала с себя маску. Теперь Редлайн смогла рассмотреть её морду. Взгляд малышки ни секунды не останавливался на одном месте, и уловить момент для контакта с сузившимися зрачками её расширившихся глаз для перепуганной Редлайн было практически невозможно. — Все кричат!

Свифти Хувс вновь провела ножом по телу Редлайн, в этот раз отправив лезвие в строну живота. Щекотка, еле ощущаемая на боку, вдруг превратилась в невыносимое жжение. Единорожка закричала от боли, удовлетворив пожелания малышки.

— Наконец-то ты рассмеялась. — Свифти Хувс провела копытцем близ раны. — Какая приятная шёрстка. Ты же просто обязана оставить мне подарок на память. Я возьму кусочек твоей шёрстки. Он займёт особое место в моём ряду.

Нож вновь начал скользить по телу Редлайн, доставляя ей неописуемую боль.

— Хва-а-атит! — взвыла она, уже не сдерживая слёз. — Я бо-ольше не мо-огу. Просто избавь меня от этого.

— Нет-нет-нет, — прохихикала Свифти Хувс, всё же убрав нож. — Ты нужна папе живой-живёхонькой… Но не вся ты.

— Хва-атит, — прошептала Редлайн, смотря как лезвие медленно двигается к её телу. Когда нож уже коснулся прежней раны, вызвав новую волну боли, свет в комнате выключился. Слабая дрожь прошла по спине кобылки от металлической решётки.

— Ну-у-у-у-у, — протянула Свифти Хувс. Нож отошёл от тела. — Я не умею играть без света.

Глаза Редлайн почти сразу привыкли к темноте. Еле заметная среди тёмно-серых красок Свифти Хувс слезла со стула и, аккуратно простукивая ножом пол перед собой, подошла к одной из стен. Раздавшиеся следом щелчки оповестили о неработающем выключателе.

— Что? Что происходит? — Теперь дрожь страха чувствовалась в голосе малышки.
«Боишься темноты?», — мысленно ухмыльнулась Редлайн.

— Развяжи меня, и я помогу тебе, — ляпнула она, не до конца сообразив, какую именно помощь окажет.

— Нет! — провизжала Свифти Хувс и устремилась обратно к единорожке, задев по пути какое-то ведро. Тем не менее нож уже уткнулся остриём в живот Редлайн. — Это ты виновата! Верни мне свет!

— Я тут не при чём, — тихо ответила единорожка, ожидавшая совсем не такой реакции.

— Верни! Мне! Свет! — С каждым словом нож погружался в тело на пару миллиметров.

Грохот выбитой двери прекратил это действо. Не ожидавшая подобного Свифти Хувс повернулась на звук и выронила из магии нож. Редлайн сквозь пелену боли смогла разглядеть лишь тёмный тучный силуэт, залетевший в комнату. Через секунду послышался знакомый писк, и вся комната на мгновение озарилась светом всевозможных цветов. Вместе со звуком, показавшимся Редлайн похожим на взрыв пакетика от просроченного сух-пайка, маленькое тельце Свифти Хувс улетело в темноту за гранью видимости. Оставшиеся от вспышки четыре огонька подсвечивали морду пони около них. Незнакомец подплыл ближе к единорожке и принялся отвязывать манжеты.

— Бастлер? — прошептала Редлайн, больным воображением дополнив контуры мордахи из своих воспоминаний.

— Нет, — ответила летунья с зажатым в зубах светящимся устройством. — Эфо я, Флави.

Буквально за минуту она высвободила трясущуюся Редлайн из хватки и помогла ей лечь на пол. Флари достала ртом какой-то шприц из спецотделов на боку и тут же вколола его содержимое в живот единорожки. Странное устройство заняло своё место на правой передней ноге пегаски.

— Это обезболивающее. Тебе станет легче, — громко, чтобы Редлайн её услышала, произнесла она и помогла подняться. — Идём, пока сюда не набежали.

— Остановить... кровь, — прохрипела единорожка.

— Не сейчас. Да и нет лекарств. — Флари чуть ли не волоком тащила за собой раненую пони, непонятно как ориентируясь в темноте. — Мы всё найдём. Потерпи.

Кобылки прошли во тьме с десяток метров мимо нескольких дверей и остановились в первой открытой комнате. Флари аккуратно прислонила единорожку к стене рядом с входом и принялась её осматривать.

— Раны несерьёзные, я так думаю, — прошептала Флари, освещая живот своим гаснувшим время от времени оружием. В этот раз она пользовалась им, не снимая с ноги, лишь предварительно нажала какую-то кнопку на корпусе. — Но кровь всё равно нужно остановить.

Наконец-то очередь дошла и до головы. Слабый свет от четырёх маленьких кристалликов казался в темноте ярчайшим фонарём, бившим прямо в лицо. Зато, когда глаз привык к нему, Редлайн смогла разглядеть устройство поподробнее: лучи от кристальных лепестков подобно дымке стекались к яркой спирали в центре устройства, откуда уже единым потоком изливались наружу.

— Сотрясения вроде нет, — неуверенным тоном заявила пегаска.

— Ты что, доктор? — Редлайн потирала левую ногу правой в том месте, где раньше покоился ПипБак. Его отсутствие приносило дискомфорт.

— Нет, но основы первой помощи мне знакомы.

Пегаска аккуратно высунулась из двери в коридор, предварительно сложив оружие.

— Как ты меня нашла? — Редлайн попыталась встать, но при первом же проявлении боли прекратила попытки. Флари, ничего не обнаружив, уселась рядом с ней. — Почему тебя не поймали?

— По твоему крику. Его невозможно было не услышать. Ты понимаешь, где находишься? — спросила в ответ летунья. Редлайн отрицательно замахала головой, лишь потом подумав, видела ли этот жест пегаска. Тем не менее Флари продолжила: — Мы в подвале отеля. Ты не представляешь, каких усилий мне далось сюда спуститься.

— Пробивалась с боем?

— Не смеши, — прошипела Флари, подняв ногу с оружием. — Это несмертельное оружие. Им глушить, и то раз в пять минут. Я успела выпрыгнуть из окна, прихватив с собой лишь его да пачку первых попавшихся шприцов из аптечки. Забилась в какой-то угол и тряслась от страха. Лишь спустя полчаса, когда эти упыри перестали меня искать, вылезла из-под поваленного шкафа в загоне. Признаюсь, поначалу хотела слинять отсюда, но у меня нет ни карты, ни проводника.
«Обидно, но честно», — в мыслях согласилась Редлайн. — И ты пошла за мной.

— Типа того, — ответила пегаска и вновь поднялась на ноги. Единорожка, к своему удивлению, не услышала и малейшего скрипа от древней брони – Флари двигалась почти бесшумно. — Чего я только не повидала, пока искала тебя.

— В смысле?

— Первым же, что я увидела, стал тот урод из лавки, — прошептала летунья, вернувшись на место. — Он разделывал ещё дёргавшегося брамина, напевая какую-то песенку. Жуть. Затем прокралась мимо здания кухни, в которой этот гуль с каким-то мутантом с шупальцем вместо ноги освежёвывали твоих жеребцов, приговаривая, как хорошо те проварились.

Пегаска достала из кармана ингалятор и с характерным шиканьем применила его.

— Что это? — В темноте Редлайн не успела разглядеть вещество в капсуле. — Дэш?

— Да, — ответила пегаска. — Если бы не он, я бы до сих пор жалась в том загоне.

— И сколько ты приняла?

— Это второй. — Пегаска вскочила на ноги, явно чувствуя себе бодрее. — Идём, пока генератор снова не включили.

— Свет – твоих копыт дело? — спросила Редлайн, пока пегаска помогала ей подняться на ноги. Кобылки вышли в коридор.

— Да. — Судя по тону, Флари была довольна собой. — Мой побег всех всполошил, и они обыскивали поверхность в поисках меня. Так что я спокойно прошмыгнула мимо ещё одного жеребца прямо в подвал. За первой же дверью оказалась генераторная. Такого старья я даже на древнем Рапторе не видала. Перегрузила пару контуров и вырубила генератор, но это не навсегда. Ещё пара поворотов – и будет лестница. А там выберемся как-нибудь. Нужно только найти бинты и зелья…

— И мой ПипБак, — дополнила единорожка. — Без него из меня никакой проводник.

Плач разнёсся по коридору. Свифти Хувс очнулась, и незамедлительно последовала логичная реакция.

— Лучше бы ты её убила, — прохрипела Редлайн, когда её прислонили к стене около очередной двери.

— Я использовала половину заряда на дверь, — тут же оправдалась Флари, активировав оружие, и, не снимая с ноги, направила прямо на замок. После противного писка, длившегося не больше секунды, и последовавшей вспышки на его месте осталась маленькая дырочка с рваными краями. Сам же замок тих побрякал внутри комнаты. — Но и оставшегося ей должно было хватить на долгий сон. Идём. Тут должны быть лекарства и наши пожитки.

— Значит, не хватило, — ухмыльнулась единорожка, пока летунья помогала ей скрыться в комнате. — Нельзя дать ей добежать до остальных.

Флари прикрыла дверь, и кобылки замерли в тишине, вслушиваясь в приближающий плач, сопровождаемый цоканьем копыт. Когда Свифти Хувс поравнялась с дверью, пегаска выскочила из комнаты и припечатала её к противоположной стенке коридора, совершенно не боясь получить удар ножом в защищённое тело. Мгновением позже она уже приволокла отрубившуюся малышку за хвост в комнату.

— Крепкая оказалась, — отплевываясь от волос, прошептала Флари. — Наверное, на что-то мягкое приземлилась. Тяжёлых ран нет.

— И как ты это увидела? — поинтересовалась Редлайн, сама еле различавшая контуры во тьме. Она кое-как примостилась у стены, как можно меньше напрягая бок и живот.

— А я ничего почти и не вижу, — заявила летунья.

Слабая дрожь пробежала по полу. Следом за ней воздух наполнился еле ощущаемым гулом, и в помещении зажглись лампы.

— Вот гадство, — выругалась Флари, — ожил раньше времени.

От резкого скачка энергии две из ламп вспыхнули искрами и погасли, но даже оставшейся одной хватило, чтобы увиденное единорожкой навсегда отпечаталось у неё в памяти. За свой недолгий жизненный путь она повидала и мутации, и гулей, и психов; ей приходилось видеть и как лишались головы, и как выворачивало наизнанку от ловушек. Однако, несмотря на весь свой опыт, она застыла словно статуя от картины перед собой. На шкафах, полу, навесных полках и столах вдоль стен стояли стеклянные тары, водружённые в причудливые пирамидки. И в каждой из этих заполненных цветной жидкостью банок, склянок и колб разных размеров плавали внутренние органы. Сердца, лёгкие, мозг – единственное, что распознала единорожка. Но особый ужас на Редлайн нагнала скульптура в приличном аквариуме на столе по центру. К настоящему скелету в нём крепились «детали», явно бывшие раньше в других телах.

— Что за мерзость! Эту комнату я не помню, — скривившись мордахой, заявила Флари, застывшая прямо около двери, и отвела взгляд на единорожку. — О, Богини, да ты выглядишь как местная.

Редлайн, до этого старавшаяся не смотреть на собственное тело, всё-таки глянула вниз. Порезы в большинстве своём оказались неглубокими и слабо кровоточили, доставляя неприятное тепло. Но пара ранок всё-таки вызывали волнение. Кровь пропитала её шёрстку, оставив красные, блестевшие разводы.

— Ну и где пожитки? — Единорожка вновь потёрла ногу без ПипБака.

— В темноте ошиблась дверью. — Флари окинула помещение взглядом.

Книжка с кожаной обложкой около аквариума привлекла её внимание. Кобылка брезгливо столкнула её на пол, но та сначала упала на голову лежавшей Свифти Хувс, вызвав слабый писк, и лишь потом раскрылась на бетоне. Редлайн мерцающим облаком подтянула её к себе – магия еще плохо её слушалась, но нужно было тренироваться.

— Поваренная книга, — прочитала название единорожка и взглянула на Флари. — Рецепты?

Пролистав странички, она обнаружила целую прорву рецептов из различных ингредиентов, даже несколько блюд для плотоядных гурманов. Почти у каждого из них на полях покоились пометки, и во всех Редлайн заметила одно и то же сокращение «м.п.» среди продуктов.

— Что за «м.п.»? — Единорожка откинула книженцию в сторону.

— П, п, п, — с глупым видом повторяла Флари. — Петрушка? Персик? Миртовая Питомба?

— Питомба? — Редлайн приподняла бровь.

— Фрукт такой. Не обращай внимание. — Пегаска махнула копытом и подошла к единорожке. — Идём, пока ты не упала в обморок от потери крови.

Как только Редлайн смогла сама стоять на ногах, Флари оттащила Свифти Хувс за стол, спрятав её среди банок и забрав себе её нож.

— За мной. Следующая комната, — заявила пегаска, прикрывая скрипучую дверь. В коридоре царила тишина, освещаемая парой плафонов. В паре метров дальше с потолка посыпалась пыль – кто-то прошёлся этажом выше.

Дверь в соседнее помещение оказалась незаперта. Заглянув в приоткрытую щель, пегаска спокойно толкнула подгнившую дверь внутрь и ввалилась следом, махая копытом Редлайн. Свет от мощных ламп сразу же ударил по глазам единорожки, но, привыкнув к нему, она осмотрелась в помещении и пришла в ужас. Все стены этой комнатушки были увешаны кусками шкуры, причём не простыми, а с кьютимарками на них. Всевозможные изображения – от причудливых линий на полосатой шкурке до букета красных цветов на фиолетовом фоне – были расположены на полочках в порядке, известном лишь извращённому создателю. Около каждого из них лежала прядь волос. Бегая взглядам по десяткам таких трофеев, Редлайн заметила даже метку дашита и череп пони, проткнутый кинжалом. Меж ними проглядывались пожелтевшие газетные листы с неразличимыми с такого расстояния заголовками и фотографиями.

— Что же это за место? — Флари, севшая рядом, полностью разделяла чувства единорожки, обомлев от увиденного. На её мордахе читался неприкрытый страх и ужас.

— Это дом ужасов, — ответила Редлайн, спокойнее относившаяся к подобным вещам. — Но мы нашли что нужно.

Завороженные увиденным, они не сразу обратили внимание на огромный стол в центре комнаты, усыпанный знакомыми им вещами. Единорожка с визгом радости, не обращая внимание на вновь открывшиеся раны, подошла к своим сумкам. Неуклюжим телекинезом она вытащила из медицинской коробки очередную порцию МедИкса и тут же вколола её себе. Лишь после исчезновения ноющей боли, сладостно выдохнув, она достала запас склянок с лечебными зельями и, распластавшись на полу к верху пузом, вылила их на раны.

Флари тем временем последний раз глянула в коридор и прикрыла дверь.

— Нужно торопиться, — не заметив ничего опасного, прошептала она. — Пока живучая малышка вновь не очнулась и не оповестила округу о нашем побеге.

— Да-да. — В голосе Редлайн уже чувствовалась уверенность. Зелья почти сразу залатали лёгкие порезы, и теперь магическое лечение трудилось над парой глубоких ран. Единорожка уже могла двигаться, не цыкая от боли, но лёгкое недомогание из-за потери крови чувствовалось. — Забираем наши вещи. Вот уроды, они своровали крышки и консервы.

На столе лежали странная винтовка Флари, карабин Редлайн с магазинами к нему, выпотрошенная аптечка, вещи, принадлежавшие, видимо, погибшим жеребцам, и даже модуль Айсгейза с визором, применение которому жители этого места, видимо, не нашли, – всё, кроме мешка с крышками и еды.

— Для торговли? — Флари встала рядом и неуклюже попыталась накинуть на себя седельную сумку, помогая нераненым крылом. Выполнив тяжёлый процесс, она вымученно улыбнулась присевшей Редлайн: — Похоже, действие Дэша наконец-то прошло.

ПипБак единорожки лежал в раскрытом положении чуть поодаль. Магией Редлайн расположила его на ноге и защёлкнула манжеты. Экран устройства тут же засветился, выдав цепочку сообщений жёлтым текстом:
>Идёт идентификация пользователя. Подождите...
>Пользователь не опознан. Идёт восстановление данных.
«Какого сена?!» Редлайн осмотрела устройство поближе, боясь обнаружить, что второпях надела не свой ПипБак, но несколько царапин и скол на одной из кнопок опровергли эти домыслы. Несмотря на сообщение, закрывшее почти весь экран, компас устройства заработал, тут же показав и стороны света, и метку ДаймондРока. На всякий случай Редлайн постучала по ПипБаку другим копытом, но устройству это не помогло, и единорожка обиженно цыкнула.

— Дрожь началась? — поинтересовалась она, глядя на пегаску. Летунья с трудом уложила на спину своё хитроумное оружие и теперь пыталась ртом отправить обойму в сумку. — Сколько ты приняла на самом деле?

— Четыре, может, пять, — ответила Флари, опустив взгляд, словно провинились в чём-то.

— Что? — всполошилась Редлайн, левитируя себе на спину модуль Айсгейза и застегивая крепежи. — О чём думала? Так и зависимость получить можно. — Единорожка выдохнула. — Это пройдёт и, надеюсь, скоро. Главное, воздержись от их приёма в дальнейшем.

В ответ пегаска лишь кивнула, косясь в сторону ещё пары ингаляторов на столе. Заметив это, Редлайн демонстративно убрала их магией в коробку с розовыми бабочками и закинула в сумку. «Темнит она что-то». Модуль Айсгейза тем временем уже сам подтянулся по стройному телу единорожки, неприятно надавив на раны, и тут же принялся за работу. Буквально через секунду в бедро кобылки воткнулась иголка, вводя какое-то вещество. ПипБак одобрительно пискнул, хотя с экрана так и не исчезла та надпись, да и сама единорожка не почувствовала никаких перемен после укола.

Возня пегаски со своими вещами обещала быть долгой, и Редлайн решила взглянуть на газетные обрезки. Она и сама не заметила, как начала зачитывать их вслух. «Очередная жертва Юного Потрошителя» – гласил заголовок статьи на одном из них.

— Прошедшей ночью примерно в 11 часов вечера на главной улице Понивиля нашли очередную жертву вернувшегося маньяка в маске, — зачитывала Редлайн едва различимый текст. — Снова ножевые удары в бок, нанесённые снизу, аккуратный шов на животе, оставленный после вскрытия, и срезанный кусок шкуры с кьютимаркой. Это уже третья жертва за месяц. И снова молодая кобыла. На улицах города введён комендантский час.

— Юный Потрошитель. Новая жертва Синдрома Военного Времени? — Редлайн озвучила заголовок другой статьи в газете под названием «Эквестрия Дэйли». Небольшой столбец текста тянулся из верхнего угла первой страницы. — Вскрытие второй жертвы подтвердило опасения следователей. Не остаётся больше сомнений, что под личиной убийцы в маскарадной маске скрывается жеребёнок. Об этом говорят направления ударов в область живота и бока жертвы, а так же сила этих ударов. Но то, с какой тщательностью и аккуратностью он проводит вскрытия пони, ставит под сомнение теорию его столь юного возраста. На этот раз Потрошитель вырезал печень жертвы. Созванная группа психологов пытается составить психический портрет убийцы. Мы будем держать вас в курсе событий. А пока поговорим о том, что могло оказаться причиной, почему обычный малыш стал убийцей. Многие из Вас уже знают ответ. Да, скорее всего это Синдром Военного Времени. Он отражается на каждом из нас по-своему.

К моменту когда Редлайн дочитала до обрывка статьи, Флари уже стояла у другой бумажки.

— Юный Потрошитель просчитался? — прочитала она заголовок очередной газеты и перешла к основному отрывку текста. — Прошедшей ночью в больницу Понивилля поступила кобылка с ранами в область живота и надрезами в области бедёр. Следователи почти сразу отнесли её к жертвам Юного Потрошителя. Таким образом, если бы она умерла, на его счету было бы уже пятнадцать кобыл в Понивилле и его округе. Прессе сейчас запрещено с ней общаться, но наш корреспондент получил эксклюзивную информацию. Так нам стало известно, что после беседы с психологами кобыла, попросившая не называть своего имени, уже составила портрет убийцы. От смерти её спасла случайность – после травмы в детстве одно из её ребёр срослось со смещением, и выверенный удар Потрошителя пришёлся прямо по нему. Тем не менее травмы её серьёзны. Она проведёт ещё как минимум месяц в госпитале под охраной пониции.

— Удары ножами, органы, срезанные куски шкуры, — произнесла Редлайн, встав рядом. — Ничего не напоминает?

— Кто-то явно поклоняется ему, — кивнула Флари.

— Юный Потрошитель… пойман? — удивилась единорожка, прочитывая заголовок очередной статьи.

Тут же красовалась чёрно-белая фотография. На ней два офицера пониции в тёмной военной, судя по бронированным наплечникам, броне удерживали зубами палки с ошейниками вокруг земнопони-подростка. Жеребец на вид лет пятнадцати был скован множественными цепями и обручами. Всё его тело покрывала непонятная ткань с бурыми пятнами на боках и бёдрах.

— Двухмесячная операция пониции вместе с Министерством Морали увенчалась успехом, — продолжила за единорожку Флари. — Юный Потрошитель клюнул на приманку в виде специально подготовленной кобылы. К общему шоку, им оказался земной жеребец четырнадцати лет от роду, считавшийся уже два года пропавшим без вести после случая в исследовательской лаборатории Акейн Сайнс. Тогда из-за сбоя в одном из цехов случился пожар на комплексе по сборке спарк-реакторов. Судьба нескольких учёных, в том числе его родителей остаётся неизвестной до сих пор.

Дело об убийце, в народе прозванном чуть ли не призраком за свою неуловимость, наконец подошло к концу. Сам Юный Потрошитель, он же Ричи Пит, был признан невменяемым. К моменту написания статьи он уже отправлен на принудительное лечение в лечебницу Мэджик Брейс. Следователям ещё предстоит выяснить, как и где он столько времени скрывался, а так же, были ли у него соучастники.

— Поиск бессмертия? — Флари переместилась к обрывку бумаги на другой стене. — Спустя год после поимки Юного Потрошителя наша редакция получила эксклюзивную информацию из его дела. За этот период он уже дважды пытался покончить с собой и даже срезал свои кьютимарки. Несмотря на курс выздоровления, он до сих пор утверждает, что помогал своим жертвам, и всё проводил с их согласия. Все эти смерти были ради общего блага и… — Флари отпрянула от листка с сомнением на мордахе, а затем и вовсе глянула на Редлайн. — ...ради эликсира бессмертия?

— У каждого свои причуды, — спокойно прокомментировала единорожка и тут же навострила уши, прислушиваясь к непонятному шуму за дверью.

— Он искал способ передать жизнь от одного пони другому, — продолжила читать пегаска, но Редлайн положила ей на спину копыто.

— Кто-то идёт, — прошептала она и как можно тише подкралась к двери, тихим щелчком сняв с предохранителя левитируемый карабин. Мысленно Редлайн уже материлась, ведь из-за не до конца запустившегося ПипБака не работал Л.У.М., и лишь её слух уловил голос и шаркающие шаги. Говорить пегаске дважды не пришлось, и Флари последовала за ней.

— Свифти. Свифти Хувс, — хриплым голосом зазывал малышку Мосс Пит. Цокот его копыт постепенно приближался.

Кобылки успели спрятаться за открывающейся дверью, когда гуль небрежно ввалился внутрь. Во рту он держал два куска шкуры, а на шее к уже покоившимся клочкам шёрстки присоединились ещё несколько новых со стекавшей от них кровью. Не медля, Редлайн поднесла к его голове окутанное магией оружие.

— Тихо, — прошептала она. — Просто закрой дверь и выплюнь эту хрень изо рта.

Гуль явно не ожидал подобного и послушно выполнил приказы. Когда куски бурой и коричневой шкуры упали на пол, единорожка разглядела на них кьютимарки колёсного обода на одном и трёх картофелин на другом.

— Вот значит, кому вы тут поклоняетесь, — произнесла Редлайн, с трудом сдерживая злость, чтобы не выпустить рой пуль в голову гулю и не привлечь тем самым кучу внимания. Флари тем временем рысью обежала стол и встала по другую от гуля сторону. — Не того кумира вы выбрали.

Гуль в ответ ухмыльнулся.

— Уже второй раз за год, — ответил он и отошёл от двери, совершенно не боясь оружия. — Второй раз пони сбегают от неё. Придётся принять меры. А вам не стоило сюда забираться.

— Решили как и тот псих найти бессмертие? — со злостью на мордахе спросила пегаска. В отличие от Редлайн она не сдерживалась в эмоциях.

— Бессмертия не существует! Смерти не избежать! — заорал гуль, повернувшись прямо к пегаске. Та машинально отскочила и активировала оружие на ноге, направив его на гуля. — Я понял это ещё в больнице!

— В какой ещё больнице? — На лице Флари читалось недопонимание.

— В Мэджик Брейс, — мрачно пояснила Редлайн. В её голове уже сложилась картина происходящего здесь. Трофеи, шрам на бедре, бумажные статьи – всё это было слишком сложно и муторно для рядового подражателя. — Ты. Это ведь ты Юный Потрошитель.

— Старое прозвище, придуманное давно умершими пони. — Тяжко выдохнув, гуль повернулся в сторону единорожки.

— Значит, тебя не вылечили.

— Вылечили? — Он рассмеялся во всю глотку.

— А ну заткнись! — прошипела Редлайн и ударила его прикладом по затылку. «Не хватало ещё привлечь сюда всех задорным смехом».

— Они меня и не лечили, — продолжил гуль. — Они меня использовали. Под личиной больницы прятался закрытый исследовательский центр. Некромантия, алхимия, псевдомагия. Сам себе учёный, сам себе подопытный.

— Но всё это рано или поздно закончилось.

— Ещё бы немного, и я сам всё закончил, — улыбнулся Мосс Пит. — Но великие того мира решили по-другому. Мегазаклинания упали на землю и сделали меня таким.

— И ты получил своё бессмертие. — Флари не могла успокоиться. — Зачем же ты продолжаешь этим заниматься?

— Потому что вы больны, — спокойно ответил гуль. — В отличие от меня, вы все больны! И я хочу вас вылечить.

— Чем же мы больны? — ухмыльнулась Редлайн. — Неужто тем, что мы живы, а ты нет?

— Именно! Жизнь это болезнь. И рано или поздно она приведет к смерти.

— Но ты уже отсрочил свою. Ради чего ты вновь стольких убил? — Флари совершенно потеряла над собой контроль, крича чуть ли не громче гуля. — Ты хочешь всех сделать гулями?
«Да не шуми ты», — мысленно цыкнула Редлайн, копытом указывая пегаске умолкнуть, но та её не замечала.

— Нет. Не все себе такое не могут позволить.

— И как же ты планируешь сделать их здоровыми? — Пегаска особенно сильно исказила последнее слово.

— Каннибализм. — Мосс Пит источал спокойствие, чем лишь подливал масла в огонь.

— Что?! — Голоса кобылок слились в единый возглас.

— В сочетании с определёнными травами после обработки магией мясо пони может обновлять клетки организма.

— Ты хочешь заставить пони питаться себе подобными? Что за бред! — Флари уже не целилась в гуля, сопровождая словесный выпад активной жестикуляцией.
«Мясо пони, мясо пони. м… п...», — Редлайн всё таки вырвало прямо на пол, как только она осознала суть расшифровки в книге.

— Но вы уже поели. Вы же не думали, что в том супе были настоящие тараканы? — Мосс Пит подтвердил её домыслы.

— А все эти пони? Та же Свифти Хувс. Это подопытные?

— Это добровольцы, что пошли за мной. Я дал им шанс на нормальное будущее, а такое выпадает не каждому. — С каждым предложением он делал шаг в сторону пегаски. — Мы нашли это место. Обустроили его. Пони, что приходят сюда, умирают довольными. Для многих из них это самое счастливое вспоминание.

— Но не для нас. — Пегаска посмотрела на него исподлобья и направила ногу с шокером, взводя оружие другим копытом.

— Стой! — успела прокричать Редлайн, уже слыша писк зарядившегося оружия.

Хорошее освещение позволило ей во всей красе разглядеть принцип работы так называемого шокера. Кольцо магии, переливающейся всеми цветами радуги, вылетело из него и откинуло всё прочь от пегаски. Вместе со столом и парой попавшихся под волну шкурок со стены мертвяк отлетел в сторону. Но если такой мощи и было достаточно, чтобы оглушить маленькую кобылку, то для усмирения здорового гуля её явно не хватило. Только его ноги коснулись пола, как он устремился к Флари, не оставив тем самым выбора единорожке. Отскочив от двигавшегося по инерции стола, Редлайн не целясь выпустила весь магазин в гуля. Грохот выстрелов наполнил маленькое пространство, уничтожая последнюю надежду на тихий исход побега. Обездвиженное тело Мосса Пита, утяжелённое десятком пуль, упало на пол рядом с пегаской.

— Бесполезный у тебя шокер! — прорычала Редлайн, выкидывая опустевший магазин. В ушах всё ещё стоял гул. — Чего встала? Валим отсюда!

Прихватив последние пожитки, кобылки вылетели из комнаты. Со стороны лестницы уже доносились цокот копыт и шум, но Флари продолжала нестись в том направлении.

— У меня всего обойма. — Редлайн перезарядила карабин. — Если их наверху будет много, нам не пробиться.

— А мы пойдём не через верх. — Пегаска подбежала к очередной двери и развернувшись выбила её задними ногами. — Мы уйдём низом. Тут есть мусоропровод.

Как и сказала Флари, за дверью оказалось подобие выхода. Прямо посреди маленькой комнаты зияла дыра в добрый метр диаметром, из которой тянуло желтоватым дымком. Ржавая труба с ребристыми стенками под крутым углом уходила вниз. Вдоль стен комнаты выстроились ржавые бочки с торчавшими из них частоколами костей и полусгнившие мешки с непонятным содержимым. От вони, ими производимой, тут же заслезились глаза.

Подперев дверь ближайшей бочкой, Флари молча нырнула в трубу. Редлайн прекрасно понимала нежелание пегаски оставаться в этом месте.
«Лучше уж туда, чем оставаться здесь», — подумала она и прыгнула следом в темноту трубы. Удержаться на ногах на скользких стенках оказалось невыполнимой задачей, и с треть многометрового спуска единорожка провела в безостановочном кувыркании. Труба исчезла из-под ног, и кобылка пару секунд провела в полёте, пока не влетела в кучу мусора.

— Да скольких же они угробили?! — послышался крик Флари рядом, и последовавший за ним хруст веток. — Тут везде кости!

Редлайн поднялась и посмотрела под ноги. Разбитые черепа пони, кости, покрытые непонятными наростами или скрученные в неестественные фигуры, украшали мокрый пол. Прямо из щелей меж камней выбивался вонючий пар.
«Твою ж...» Единорожка запоздало убрала ногу с брезгливым выражением мордочки – после очередной дозы МедИкса почти все невзгоды ушли на второй план, а самой кобылке страшно хотелось спать. Несколько капель обжигающе горячей воды упали ей на неприкрытую шею. Взглянув наверх, Редлайн увидела каменную махину обрыва с далекими отблесками от фонарей наверху. В их свете прекрасно виднелись падающие снежинки. Прищурившись, единорожка смогла разглядеть коммуникации труб, расположившиеся под земляной массой. С них обильно капала или вовсе лилась ручьями вода, скапливаясь в лужицы и ручейки, бегущие куда-то на восток. По сравнению с царившей здесь вонью даже мусорка наверху казалась цветочным садом.

Единорожка в очередной раз откинула надоедливое сообщение и активировала карту ПипБака, всё ещё упорно не признававшего её хозяйкой. Кобылки находились на дне расщелины, и ближайший край был почти в полукилометре западнее.

— Смотри, — сверху послышался еле различимый голос незнакомого жеребца. — Спрайтбот не соврал, тут и вправду есть отель.

Единорожка кинула взгляд наверх, к деревянному мосту – два силуэта спешили пересечь пропасть по нему. «Ну что ж, надеюсь, теперь этим уродам будет не до нас».

— Бежим отсюда. — Редлайн вновь приняла на себя роль негласного лидера, тем более с пегаски, столько пережившей за эти сутки, уже нечего было взять. — За мной.

— Я только за! — рявкнула летунья и двинула за порысившей вперёд единорожкой.

Ненавязчивая мелодия с приятным кобыльим вокалом закончилась и уступила место ДиДжею Пон3 и его утренней новостной ленте.
— И снова новости с заснеженного Севера. Прошедшие дни надолго оставят свой след на Синстоле. Непонятно, кому и зачем понадобилось устраивать фейерверки в этом городке, но что-то говорит мне, что тут не обошлось без вездесущего мэра. Ну и поделом ему. Одно жаль – из-за его делишек пострадали невинные пони. Хотя постойте, в этом городе таких, скорее всего, нет. В любом случае, одним оплотом торговли запрещёнными товарами стало меньше.

А теперь к новостям менее приятным. Стойло 307 так и не ответило после страшной бойни над ним. Боюсь, что живых там не осталось. «Ну и что такого?», — скажете вы, — «Подумаешь, ещё одно стойло навернулось». А много чего. Это Стойло было для Севера спасительной жилой, поставлявшей запасы лекарств и, к сожалению, некоторых наркотиков. А теперь, когда оно пало, всё это скоро станет дефицитом. Так что, пони мои, быстрее бегите и закупайтесь всякими МедИксами и Гидрами, пока цены на них не взлетели до самого Анклава.

Теперь поговорим о чудесах и мистике. Замеченные пару дней назад Вендиго наконец покинули руины несчастного Клевера Гринджевела. Ушли они обратно в горы или нашли новый источник злобы, удовлетворивший их придирчивым вкусам, – неизвестно. Одно ясно, ближайший месяц тому месту больше не быть стоянкой рабовладельцев, что очень даже хорошо.

Ну что ж, на этом всё. Одевайтесь теплее, мои маленькие слушатели, ведь зима близко. А сейчас предлагаю вернуться к прослушиванию композиций Сапфиры...

Айсгейз выключил радио, не желая слушать поднадоевшую за вчерашний день мелодию, с трудом засунул наушник с проводом в один из карманов (рог всё хуже его слушался) и продолжил подниматься на очередной холм, утопающий в снегу.

Метель, ещё вчерашним вечером накрывшая Пустошь, изрядно бесила единорога. Чтобы завывающий ветер окончательно не подпортил и так шаткое здоровье, Айсгейз напялил светло-серую шапку, которую прихватил в Синстоле, и укутался в новенький белоснежный шарф.

— Ненавижу снег, — отчеканил он уже заученную фразу, зарывшись в него головой из-за очередного скрытого препятствия на пути. — Ну, Трибьют, сильно надеюсь, что не зря я сделал такой крюк.

— Хватит уже причитать. Придёшь и сам увидишь. — Игрушка с трудом удерживалась на голове единорога. От спасавшей в таких ситуациях гривы осталась лишь чёлка, выглядывавшая из-под шапки. Роботу оставалось цепляться за лохмотья ткани в месте, где Айсгейз с привычной ему неотёсанностью попросту проткнул головной убор рогом.

— Надеюсь, там я смогу выспаться, — продолжил единорог, вновь поднявшись на ноги.

— Сколько тебе будет угодно, — пропищала Трибьют, — как только выполнишь мою просьбу. Почти пришли. Ты должен уже видеть вход.
«Наконец-то». Обрадовавшийся услышанному наёмник сделал последнее усилие и забрался на холм. Его взору предстала горная гряда, своими тёмно-серыми очертаниями прорезавшая белую стену метели. Она растянулась с востока на запад, насколько позволяла непогода, и уходила высоко в небо. Ещё сильнее своей чернотой выделялась огромная пещера в скале. Между ней и Айсгейзом расположилась более-менее ровная белоснежная поляна. Примерно в её середине красовался провал в сотню метров диаметром; чёрные земляные глыбы сопротивлялись снегу до последнего и не желали быть засыпанными. Вокруг ямы виднелись наросты, будто земля пошла волнами, как от брошенного в воду булыжника.

Тут же проглядывались чудом уцелевшие следы деятельности пони прошлого: покосившийся кран без стрелы, всё ещё гордо возвышавшийся над Пустошью, его менее удачливые близнецы, распластавшиеся вдоль горы, и поля стального частокола высотой до двух этажей – всё, что осталось, от когда-то грандиозной стройки.

ПипБак услужливо оповестил об обнаружении некой Долины Надежды и смолк. Чувствуя, что Удача и так загостилась у него, Айсгейз принялся рассматривать незнакомую местность на наличие ловушек или противников. Сутки дороги от Синстола прошли на редкость гладко, не считая метели, – единорогу повстречался караван, бредущий с севера теперь в обход города, да несколько изголодавшихся рейдеров. Первые поторговались со странником, продав наёмнику сухой паёк и воду, а вторые помогли новым мачете пройти боевое крещение и наполнили сумку Айсгейза патронами для дробовика. Само оружие из-за плачевного состояния единорог оставил на месте. Всё, о чём теперь он мечтал, это тёплая кровать и нормальный сон.

Предчувствие не подвело Айсгейза. В один из моментов, когда метель стихла, чтобы перевести дух, он заметил движение почти у самой горы. Множество пони, почти неотличимых по цвету от окружения, мельтешили на фоне входа в пещеру. Тёмно-серый квадрат медленно двигался за ними откуда-то справа.

— Ты не говорила, что тут очередь на посещение пещеры, — перекрикивал вернувшуюся метель Айсгейз.

— Что? — тут же отозвалась игрушка. Она сползла чуть ли не на нос единорога, чем вызвала логичное недовольство, и всмотрелась в метель. — Хреновые сенсоры. Камеры тоже ничего не видят. Ты уверен, что это не обман зрения.

— У меня не бывает глюков, — отрезал единорог, но вспомнил инцидент в Клевере и добавил: — Обычно. Но это определённо не глюк.

Вместе с метелью до ушей Айсгейза долетели обрывки фраз. На экране Л.У.М.а зажглись две жёлтые метки, двигавшиеся справа. Жеребец пригнулся и замер в попытке слиться с землей. На самом краю зрения он увидел двух пони. Те бодро вышагивали нога в ногу, не обращая внимания на глубокий снег. Их серая силовая броня была частично засыпана снегом. На боку одного из них покачивался автоматический гарнатомёт. Принадлежность их к одноимённому ордену выдал и характерный знак на бедре – половинка яблока, инкрустированная тремя магическими искрами, заключёнными в шестерни, которую снизу обхватывали крылья в форме полумесяцев, с наложенным поверх всего этого боевым мечом.

«Вас мне тут как раз и не хватало». Стальные Рейнджеры на ходу перекинулись парой фраз, утонувших в ветре, и скрылись в метели; парой секунд позже исчезли и их метки.

— Рейнджеры. Думаю, идти здороваться не стоит, — усмехнулся Айсгейз и отполз немного назад. — Если та пещера и есть вход, то путь туда нам закрыт.

— Снова они. Делать им нечего, — ответила игрушка. — Вернись назад и возьми левее. Тут есть ещё один вход.

Единорог послушно кивнул и по своим же следам пополз обратно.

— Надеюсь, ты не боишься высоты, — тихо добавила Трибьют.

Айсгейз лишь фыркнул в ответ и прибавил шагу.

Заметка

Редлайн:

Ошибка. Потеряна связь с носителем. Идёт восстановление данных.

Айсгейз:
50 % до нового уровня

Кантерлотский детектив.

Надежда

О славе, могуществе и величии

Великая маффиновая война

Жизнь это Лимон

Эпплджек зачем-то пошла в магическую школу

Великая и могучая?

Город солнца

Чай, Луна и прочая мишура.

Серые будни

Fallout Equestria: Снег и Ветер

Глава 7. День Редлайн

Глава 7. День Редлайн

Осторожно, экстремальные фетиши!